Собака тем временем взобралась на верхушку лестницы. Тогда Арторикс, покачав головой, жалостливо сказал:

– Что ж ты теперь будешь делать, бедный Эндимион? Как ты отсюда спустишься?

Собака смотрела на хозяина, помахивая хвостом.

– Влезть-то ты влез сюда, хотя и с немалым трудом, а вот как ты спустишься, не знаю! – крикнул ему Арторикс, в то время как обезьянка кружилась в третьем, и последнем, обруче.

Собака по-прежнему помахивала хвостом, глядя на хозяина.

– Как же ты выйдешь из затруднительного положения? – опять спросил Арторикс Эндимиона.

Собака одним прыжком очутилась на земле и, с победоносным видом оглядев зрителей, уселась на задние лапы.

Толпа встретила долгими единодушными рукоплесканиями прыжок догадливого Эндимиона, придумавшего такой остроумный способ разрешения трудной проблемы, предложенной ему фокусником; а в это время обезьяна, дойдя до самой верхней ступеньки лестницы, уселась там на задние лапы, также стяжав одобрение зрителей.

– Дай мне твою шапку, – сказал Арториксу вышедший из толпы всадник. – Я устрою сбор если не для тебя, то хотя бы для твоих чудесных животных.

Арторикс снял шапку и передал ее всаднику; тот первым бросил в нее сестерций и отправился по кругу собирать деньги; в шапку фокусника полетели ассы, семиссы и терунции[148].

Тем временем фокусник вытащил из-под туники два маленьких игральных кубика из слоновой кости, кружку и сказал, обращаясь к своим артистам:

– А теперь, Психея и Эндимион, сыграйте партию в кости. Покажите благородным и щедрым зрителям, кому из вас везет и кто умеет жульничать.

Под громкий смех столпившихся вокруг зевак собака и обезьяна, усевшись друг против друга, начали играть. Эндимион бросил кости первым, ударил лапой по кружке, поставленной перед ним хозяином, и перевернул ее так, что кости рассыпались и покатились очень далеко, к ногам некоторых зрителей. Все заинтересовались необыкновенной партией и, наклонясь, старались рассмотреть число очков, полученных Эндимионом. Многие, хлопая в ладоши, кричали:

– «Венера»!.. «Венера»!.. Молодец, Эндимион!

Собака весело помахивала хвостом, как будто понимала, что сделала удачный бросок.

Арторикс собрал кости, снова положил их в кружку и подал обезьянке.

Психея взяла кружку в свои лапки и с бесконечными ужимками и гримасами, вызвавшими общий восторг и веселье, встряхнула кружку и бросила кости на землю.

– «Венера»!.. «Венера»!.. И у нее «Венера»! – кричали в толпе. – Да здравствует Психея! Молодчина, Психея!

Обезьянка вскочила на задние лапки и в знак благодарности принялась посылать публике воздушные поцелуи под бурные аплодисменты и хохот толпы.