Людовик всегда был поклонником соколиной охоты и разбирался в птицах. Он велел доставить из Королевской библиотеки книги о почтовых голубях, но оказалось, что там только пустые полки. При попустительстве его отца замечательная Королевская библиотека пришла в запустение, затем была распродана. Бесценные сокровища и незаменимая информация попали в руки англичанам. «Чёрт бы тебя побрал, отец! Лучше бы ты сжёг их!» Людовик немедленно решил возобновить утраты и основал библиотеку, назначив ответственным за неё деликатного и высокоучёного человека Лорана Полмье — он и от деликатных и высокоучёных умел добиться практической пользы. «И найдите мне миниатюриста, — заявил он с самого начала. — Люди охотнее читают книги с картинками». Лоран Полмье отыскал некоего Жана Фуке, который, получив постоянное жалованье, не только выполнял свои обязанности, иллюстрируя изысканные манускрипты, но и превратился со временем в художника, являвшего гордость царствования Людовика.

Из Савойи герцог Людовико писал королю: «О Вашем покровительстве искусствам много говорят в Италии, и на юге полуострова Вас называют гуманистом, а в их представлении нет высшей оценки, и указывают на повелителя, принёсшего Возрождение в страну, которую они всё ещё считают “варварской Галлией”. Примите мои поздравления!»

«С чем он меня поздравляет? — искренне недоумевал Людовик. — Ведь всё, чего я хочу, — это несколько почтовых голубей. И я достану их». И конечно же, достал.

Герцог Людовико писал, что здоровье его улучшается, что он убедил Шарлотту возвратиться во Францию, так что король вскоре увидит её. Он передавал добрые пожелания Амадею и пересылал тёплое письмо королю от его сестры Иоланды. «Герцог Людовико думает, что поправляется, — писала она, — но, между нами, на самом деле ему становится хуже... Я расхваливаю Вас каждый день моему дорогому Амадею и часто напоминаю ему о том, что безопасность Савойи зиждется на дружбе с Францией. Я буду говорить ему это, когда он станет герцогом, как делаю это сейчас. Мой дорогой Амадео всегда соглашается со мной».

«Преданная сестра, преданная Иоланда, — улыбался король. — Она стоит целого полка солдат». Он всё ещё надеялся, что у него появится дофин, но принцессы могут быть почти столь же полезны, как и принцы, даже гораздо ценнее, если речь идёт о таких принцах, как его брат Карл, напыщенный позёр, швыряющий бешеные суммы ради глупой гиеньской любовницы.

— Впрочем, пусть перебесится, — говорил король. — По крайней мере, этот не заигрывает с Бургундией. — Ему было весьма жалко разлучать друзей — Фуа, Анри, Жана, но он получал истинное наслаждение, разделяя своих врагов — Карла Гиеньского и Карла Бургундского.