Фариш свалил Лойала на землю.

– У нас с тобой вся ночь впереди, – сказал он. – Сучонок. Только вздумай меня надуть, я тебе все зубы выбью, все ребра переломаю.

Дэнни схватил Фариша за руку.

– Брось его, Фариш, пошли. Берем револьвер, идем в дом.

Лойал приподнялся на локтях.

– Они, что, расползлись? – спросил он с таким неподдельным изумлением, что даже Фариш замер.

Дэнни, пятясь, шаркая тяжелыми мотоциклетными ботинками, вытер пот со лба грязной рукой. Вид у него был такой, будто его контузило.

– По всему гребаному дому, – ответил он.

– Одной не хватает, – сказал Лойал десять минут спустя, утирая костяшками струйку кровавой слюны.

Левый глаз у него побагровел и заплыл, превратившись в узенькую щелочку.

Дэнни сказал:

– Тут чем-то воняет. Тут мочой воняет. Джин, чуешь? – спросил он брата.

– Вон она! – вскрикнул Фариш и ринулся к вентиляционной решетке в полу – сама вентиляция давно уже не работала, и теперь оттуда высовывался змеиный хвост.

Хвост дернулся, стукнул на прощанье погремушкой и, словно лассо, исчез в вентиляции.

– Перестань, – сказал Лойал Фаришу, который изо всех сил пинал решетку тяжелым сапогом.

Он подскочил к вентиляционному отверстию и бесстрашно склонился над ним (Юджин, Дэнни и даже притихший Фариш сразу отошли подальше). Лойал сжал губы и засвистел – свист был тихий, отчетливый, жутковатый, иииииии, не то пар из чайника вырывается, не то кто-то водит мокрым пальцем по воздушному шарику.

Тишина. Лойал снова сложил трубочкой окровавленные, раздувшиеся губы – иииииии, от этого свиста волосы вставали дыбом. Потом он приложил ухо к полу, прислушался. Пролежав так, в полной тишине, минут пять, он, морщась, поднялся на ноги и отряхнул брюки.

– Уползла, – сообщил он.

– Уползла? – вскрикнул Юджин. – Куда уползла?