А Клайв-младший свернул на ближайшем съезде, покатил на юг по пустынным двухполосным асфальтированным дорогам Западных Аллеган, в два часа ночи пролетел вереницу крошечных вымирающих деревенек, где заметил разве что темную бензоколонку с автомастерской и круглосуточный магазинчик. Теперь он понимал, что в Америке по-прежнему много неудачных местоположений.

Вновь почувствовав обочину, Клайв-младший вернулся на шоссе и удивился, что машина не сразу среагировала на команду. На поворот руля “линкольн” откликнулся с секундной заминкой, и Клайв-младший решил, что попал в колею. Но, вырулив на дорогу, обнаружил, что машина слушается, как прежде. Ощущение было странное, однако знакомое, хотя, чтобы вспомнить его, Клайву-младшему пришлось вернуться на полвека назад. Сколько лет ему было, когда в том луна-парке его усадили в яркий детский автомобильчик, медленно круживший по овальному треку? Этого он не помнил, зато помнил, как расстроился, обнаружив, что руль у машинки фальшивый: крути его влево, вправо, медленно или быстро, все равно автомобильчик едет как ехал, и педали в нем – видимо, тормоз и газ – тоже фальшивые. Клайв вспомнил, как старался скрыть разочарование от матери и отца – даже, наверное, от себя самого.

На коротком участке дороги под названием Хэтч Клайв-младший вылетел из леса, на скорости шестьдесят пять миль в час миновал предупреждающий сигнал, мигающий желтым, и стремительно скрылся в лесу, под сводчатой аркой высоких деревьев. Позади из-за облаков вышла луна, расположилась на эмблеме “линкольна” на капоте, освещая дорогу, Клайв-младший решил: где луна, там запад. Интересно, подумал он, с какой скоростью нужно ехать, чтобы луна на капоте не двинулась с места, чтобы солнце не взошло за спиной. Славно было бы помешать очередному рассвету. На большой скорости это возможно. Клайв-младший взглянул в зеркало заднего вида, чтобы удостовериться, что никто и ничто, даже рассвет, его не преследует, и с облегчением отметил, что в прямоугольнике зеркала черным-черно.

Даже если бы он не отвлекся на зеркало, вряд ли он заметил бы выбоину на дороге, а если и заметил бы, то все равно не успел бы объехать. Правое переднее колесо “линкольна” угодило прямиком в ямку, а в следующий миг – сердце Клайва забилось чаще – и правое заднее. Машину тряхнуло, и дрожь руля отдалась в мягкие ладони Клайва-младшего. Он громко ойкнул и, услышав свой голос, решил, что разумнее сбавить скорость. Все равно от рассвета не убежишь. Тут Клайв почувствовал, что “линкольн” снова вильнул на обочину, и еще он почувствовал, что машина не слушается руля.