– Он вымыл машину, перед тем как поехать к вам.

– Меня смутило еще кое-что, – сказал Гарольд.

– И что же?

– Он как вышел из фургона, так мне сразу и показалось, будто он что-то прикидывает в голове, – продолжал Гарольд. – Нас тут всего двое, я да Энди, мой помощник, он там сзади курил… в общем, курил. Так что мы были вдвоем, я и этот парень, и он всё оглядывался, как будто, не знаю, хотел удостовериться, что, кроме нас с ним, тут никого нет. А потом появился Энди, и взгляд у этого типа изменился. Будто в этот момент он и решил продать мне фургон.

– Вместо того чтобы…

– Кто знает? – Гарольд пожал плечами: Реймер видел, что ему неудобно. – Обычно-то я ничего такого не думаю. Наверное, дело в…

– В чем?

– Мне даже неловко в таком признаваться.

– Я здесь не по вашу душу, мистер Проксмайр, если вам от этого легче.

– Немного. У меня в голове растет эта штука. Киста. Говорят, фиброз, не рак. Но операцию делать нельзя. А у меня из-за этой кисты сильно болит голова.

– И травка снимает боль.

– Да. Пусть немного, но все-таки. Я знаю, что моему помощнику курить вроде как и не след, но не могу же я запретить ему, если сам курю. А без него я даже не знал бы, где ее брать.

– Документы на фургон есть?

– Есть. С этим у меня более-менее порядок.

– Так более или менее?

– Видите ли, я все-таки машинами занимаюсь.

Кабинетом Гарольду служила гостиная классического дома на колесах. Гарольд протянул Реймеру документы на фургон, которые даже не успел внести в базу. Реймер не знал, как именно должен выглядеть паспорт транспортного средства, выпущенный в штате Джорджия, однако его смутила увесистость документа. Владельцем значился некий Марк Рингуолд.

– И сколько вы ему дали?

– Тысячу триста. Я сказал ему, фургон убитый, и канава здесь ни при чем. Там пробег двести с лишним тысяч. Его разве что разобрать на запчасти. Я думал, он поторгуется, но нет. Его куда больше заботило, чтобы я заплатил наличными. Уже одно это должно было бы вызвать у меня подозрения.

– Вы держите дома такие суммы?