Реймер влетел в двойные двери автовокзала, махнул жетоном служительнице в форме, но та, не заметив жетона, заключила, что он опаздывает на автобус, расставила руки и преградила ему дорогу. Реймер услышал, как она охнула, когда он врезался в нее, но не остановился: некогда извиняться.
Едва ли водитель автобуса ожидал, что перед ним выскочит человек, а потому не сразу нажал на педаль и затормозил в считаных дюймах от коленей Реймера.
– Заглушите мотор, – велел Реймер, когда дверь со вздохом открылась, поднялся по ступеням и показал водителю свой жетон. Автобус, как ни странно, был почти полон, свободных мест раз-два и обчелся. – И двери не открывайте, пока я не скажу.
К его удивлению, водитель без разговоров выполнил указания – судя по выражению его лица, он решил, что с Реймером шутки плохи. Страх во взгляде водителя мешался с уважением, прежде на Реймера так никогда не смотрели. Не очень-то приятно, когда к тебе так относятся, подумал Реймер, хотя ему было приятно.
Конечно.
Предпоследний ряд, у окна. Возле него одно из немногих свободных кресел. Реймер улыбнулся. Где бы ни очутился этот парень, люди его сторонились.
Я же сказал.
– С кем это он разговаривает? – спросила женщина соседа по ряду.
Кондиционер сифонил на полную мощность, и Реймер заметил, что на чуваке рубашка с длинным рукавом, но из-под нее торчит пожелтевший ворот футболки. Оператор автозаправки не узнала эмблему на его кепке, Реймер тоже сперва не узнал, но, приглядевшись, определил, что это стилизованная змея, кусающая себя за хвост. Глаза под козырьком соответствовали описанию – сонные, скучающие, с набрякшими веками. Тип смотрел в окно – прикидывается равнодушным? – но Реймер по наклону его головы смекнул, что тот прислушивается к его шагам. Лишь когда Реймер приблизился к его ряду, тип повернулся и лениво взглянул на него, на губах его играла похабная улыбка.