– Ты ничего не сможешь доказать, Хилли. – Я уже обсуждала этот вопрос с юридическим отделом «Харпер и Роу». Мы очень старательно заметали следы.
– Да я на сто процентов уверена, что именно ты это написала, потому что ты самая вульгарная девица в городе. Никто, кроме тебя, не общается так близко с черномазыми.
Непостижимо, как мы могли дружить когда-то. Хочется спрятаться в доме и крепко запереть дверь. Но в руке у нее конверт, и это заставляет меня нервничать.
– Я знаю, что об этом много говорят, Хилли, по городу ходит множество слухов…
– Меня совершенно не волнуют эти слухи. Всем в городе известно, что это не Джексон. Книга про выдуманный город, который существует только в твоей маленькой убогой головке, и мне известно, кто тебе помогал в этой гнусности.
Чувствую, как сжимаются зубы. Да, ей известно про Минни и Ловинию, но знает ли она об Эйбилин? И о других?
Хилли помахивает конвертом:
– Я приехала сообщить твоей матери о том, что ты
– Ты собираешься нажаловаться на меня
Забавно, конечно, но мама действительно ничего не знает об этой истории. И я предпочла бы, чтоб так оно и оставалось. Ей было бы стыдно за меня и… Не отвожу глаз от конверта. А вдруг она из-за этого вновь заболеет?
– Вот именно. – Гордо вскинув голову, Хилли поднимается на крыльцо.
Открывает дверь и входит, словно в собственный дом.
– Хилли, я тебя не приглашала. Ты не…
Но тут навстречу ей выходит мама, и я опускаю руку.
– О, Хилли! – восклицает мама. Она в халате, опирается на трость, которая покачивается при каждом шаге. – Сколько лет, сколько зим, дорогая.
Хилли растерянно моргает. Не знаю, что больше поразило Хилли – мамин вид или его отсутствие. Густьіе каштановые волосы поредели и стали белыми как снег. Дрожащая рука, опирающаяся на трость, для неподготовленного человека выглядит точно рука скелета. Но страшнее всего почти полное отсутствие зубов, остались только передние. Щеки глубоко ввалились, как у покойника.
– Миссис Фелан, я… я приехала, чтобы…
– Хилли, ты что, заболела? Выглядишь чудовищно, – говорит мама.