– Дон Фракасси, вы арестованы.

Священник кивнул. Потом повернулся и преклонил колени перед алтарем. В спешке он оставил дверцу дарохранительницы открытой. Благочестивые сестры закроют ее, когда придут за алтарными покровами.

Глазго

Амадео и Пикколо Матиуцци стояли на тротуаре возле своей лавки и ждали, когда их заберет полиция. Согласно приказу, каждый из них собрал по одному чемодану. Оба надели парадные костюмы и туфли. Матиуцци-старший был в широкополой шляпе «борсалино», подаренной женой на его прошлый день рождения. Сын надел его старую фетровую шляпу, которая все еще неплохо смотрелась.

Вскоре к ним подошел Лестер Мак-Тавиш, их крепкий сосед-шотландец.

– С этими ребятами лучше не спорить. Уверен, вы скоро вернетесь. Я держу связь с властями. Не волнуйтесь.

– Известно, куда нас везут? – поинтересовался Матиуцци.

– Остров Мэн или один из Оркнейских островов.

– Надолго? – спросил Пикколо.

– На неделю или две, пока они разберутся, кто есть кто.

– Две недели, – проворчал Матиуцци. – У меня нет времени на весь этот вздор. Мой бизнес пострадает.

– Я помогу твоей жене чем смогу. Она не станет закрывать лавку, будет принимать заказы до вашего возвращения. И вообще считайте, что возникла просто небольшая заминка. Немного погреетесь на солнышке, хорошенько отдохнете – глядишь, и война закончится, – заверил их Мак-Тавиш. – В конце концов, сейчас лето.

Жена и дочь Матиуцци наблюдали за происходящим из окна на верхнем этаже. Матиуцци побоялся, что если они будут стоять с ними на тротуаре, то полиция может передумать и забрать их тоже.

Маргарет Мэри Мак-Тавиш накинула шаль, закрыла дверь отцовского магазина и подбежала к стоящим на тротуаре мужчинам.

– Поторопись, Маргарет, – предупредил ее отец, озираясь по сторонам. – Они вот-вот придут.

– Да, папа.

Маргарет Мэри зашла внутрь лавки Матиуцци, Пикколо юркнул за ней:

– Я хотел попрощаться.

Она улыбнулась.

Пикколо притянул ее к себе, зарылся лицом в рыжие волнистые волосы и вдохнул знакомый аромат жасмина. Он нежно поцеловал ее.