Неважно, что делал или чего не делал Махариши, Мария оставалась непоколебимой. И ее преданность гуру, поначалу пугавшая Лоу, была, наверное, тем, чему стоило поучиться, чтобы сохранить преданность чему-то большему – самой жизни. Мария умела это. И она выбрала его! Нерешительного скептика, вечного Закхея. Теперь он понимал, что преданность – это не самоотречение, а абсолютное присутствие: всегда быть рядом, быть готовым ко всему, что бы ни происходило.

* * *

Коринна, тоже в праздничном золотисто-голубом сари, стояла немного в стороне, неподвижно, точно статуя, скрестив на груди руки, но поза ее выражала не враждебность, а отстраненность, как будто весь этот балаган ее не касался. Марк занял место свидетеля рядом с Лоу, когда тот склонился перед священником. На алтаре горел огонь. Мария надела на Лоу ритуальную цветочную гирлянду, потом он сделал то же самое. Браки заключаются на небесах, сказал священник, как союз семи жизней. Это соединение не только двух душ, но и двух семей. Лоу покосился на Марка, который весело улыбался. Словно его все это забавляло. Словно он вот-вот скажет: ну же, расслабься, чувак.

По знаку священника Марк протянул Марии горсть риса, который она принесла в жертву огню. Потом еще одну, и еще – пока священник читал молитвы. Лоу не понимал их значения, он думал о горящем автобусе, о ночи любви двух девушек, о погибшей женщине в Кабуле. Словно все это были неизбежные, даже необходимые этапы на пути к этому моменту. Марк принял из рук священника шелковую шаль, привязал к сари Марии и положил на плечи Лоу. Этот священный узел, сказал Махариши, никогда нельзя развязывать, даже в тяжелые времена. Потом Мария и Лоу рука об руку семь раз обошли вокруг огня, пока священник читал семь мантр. Каждая мантра – молитва, каждая мантра – обещание. Молитва друг за друга, за детей, за Вселенную. Обещания верности, уважения, быть вместе всю жизнь, в радости и в горе. В этом не было ничего экзотического, наоборот, их родители давали похожие клятвы, но в Германии они звучали иначе – скучно, поучительно, ханжески, поэтому они и удрали оттуда, чтобы в далекой Индии воздать почести тем же самым ценностям. Единственным отличием было то, как они на это смотрели – с радостью. Это был не ступор, а пробуждение. Их сердца расширялись. Они готовы были объять весь мир.

* * *

Потом все спустились к реке. Лоу обвязал белую шаль, соединившую их с Марией, вокруг бедер. Марк и Коринна шли с ними рядом, а следом – вся паства Махариши. Марк затянул веселую песню «Битлз»:

Должен взять тебя в свою жизнь[97].