Раздаются удивленные возгласы. Лицо доктора Вана остается безмятежным.

– Я делала только то, что мне велел доктор! – Маковка всхлипывает. – Я бы никогда не обидела маленькую госпожу!

Отец отпускает Маковку, и она возвращается на свое место, закрыв лицо руками.

– Доктор Ван, не хотите ли вы сказать что‑нибудь в опровержение того, что только что сообщили нам повитуха и служанка?

– Я разочарован тем, что человек вашего положения может прислушиваться к пустой болтовне женщин, особенно тех, кто входит в число «шести бабок», оскверняющих правила достойного поведения, установленные Конфуцием, – отвечает он.

Возможно, доктор Ван считает, что, изображая презрение, он убедит всех в своей невиновности, но семья Ян теперь настроена против него, и мой отец, похоже, тоже не собирается успокаиваться.

– Значит, пока что вы не будете признаваться, – говорит он. – Неважно. Пожалуйста, оставайтесь на месте, чтобы мы могли увидеть вашу реакцию на следующего свидетеля. Повитуха Ши, идите.

Как только мать Мэйлин занимает место, отец принимается расспрашивать ее о том, как она научилась своему ремеслу и как долго практикует. Затем он начинает допрос на основании того, в чем повитуха Ши призналась нам с Мэйлин.

– Когда вы в последний раз приходили в Благоуханную усладу до кончины Ян Фэнши?

– В день, когда родился сын госпожи Чэнь, – отвечает она.

– Правильно ли я понимаю, что присутствие врача на таких мероприятиях не всегда обязательно?

– Вы правы. Роды сопряжены с кровью. Врачи обычно держатся в стороне, если нет осложнений.

– Были ли в данном случае осложнения?

– Никаких, – отвечает повитуха Ши.

– Но при этом присутствовал врач.

– Да, там был доктор Ван.

– Пожалуйста, расскажите нам, что произошло.

– Многие женщины кричат во время родов. Часто они жалуются на своих мужей или хозяев. Дескать, больше никогда не пущу его в свою постель, и все в таком духе. – Повитуха улыбается. – Конечно, мы давно бы вымерли, если бы они выполняли свое обещание.

Никто не смеется.

– Что кричала наложница? – спрашивает отец.