Я мысленно пересматриваю те недели. Сяньжун быстро выбивался из сил, должно быть, он облысел от лечения. А-ма не доверяла господину Хуану, но всегда благоволила к мальчику, позволяла ему полежать в женской части дома после обеда, когда он уставал. Да и поведение господина Хуана, как я теперь понимаю, было странным: он почти не торговался и готов был заплатить за листья материнского дерева, особенно во время своего второго визита, сумасшедшие деньги. А я предавалась мечтаниям о Саньпа и ничего не знала о внешнем мире, потому и не видела изнанки слов господина Хуана.

– Чай твоей матери исцелил моего мальчика!

– Вы не верите в это по-настоящему!

– Верю и хочу доказать. Я финансирую исследования пуэра по всему миру, и мы открываем преимущества употребления этого сорта. Но в чае из твоей рощи есть что-то особенное…

– Значит, вы просите у меня листья ради личной выгоды?

– Нет! – Он выпячивает грудь с оскорбленным видом. – Разве ты не понимаешь, Лиянь? Мы должны защищать деревья. Ты не хочешь показать рощу мне, но через какое-то время ее обнаружит спутник и туда пожалует какой-нибудь недобросовестный торговец! Камфорные деревья не смогут вечно скрывать ваши особые деревья…

Судя по всему, он и правда знает, где находится роща.

Может, уже бывал там…

– Два особенных чайных блина, которые мы изготовили… – Его голос снова срывается. – В них были вплетены желтые нити, они разрастались…

– Я помню, как вы рассказывали мне об этом раньше. А-ма всегда полагалась на них в самых сложных случаях.

И они пронизывают чайный блин Янье.

– Эти нити и есть мощное лекарство. Годами я обшаривал горы, но больше нигде не нашел. Они есть только в твоей роще, и именно они спасли Сяньжуна, когда у него случился рецидив в 2007 году…

Да, я помню, как господин Хуан пришел в мой старый магазин на чайном рынке и рассказал, что бывал в моей деревне. Я тогда еще удивилась, почему никто, даже А-ма, не сообщил мне об этом.

– А-ма снова его лечила? – спрашиваю я.

Господин Хуан кивает.

– Я сказал Сяньжуну, что ее чай поможет успокоить желудок после химиотерапии. Он любит твою маму и гору Наньно и потому не задавал вопросов, послушался. С тех пор он в ремиссии.

– Тогда забудьте обо всем и будьте благодарны.

– Лиянь, – умоляет господин Хуан, – мой сын дважды выздоравливал от рака. Моя жена умерла от него. Это генетическая предрасположенность или просто невезение? Откуда мне знать, что будет с моими внуками и правнуками?

– Сяньжун даже не женат, – бодро отвечаю я, – а вам все равно не нравятся девушки, с которыми он встречается!