Она отворачивается, утыкаясь лицом в собственное плечо, и всхлипывает:
– Не знаю! Мы с ним разговаривали, а потом из ванной вдруг вышла какая-то леди, и он ушел. Наверное, я что-то не так сказала.
– Ты тут ни при чем, милая. Проблема в отношениях между твоими папой и мамой.
– Нет, он просто не хочет со мной жить.
– Он хочет с тобой жить, – объясняет Кензи. – И мама тоже. Они оба очень любят тебя. Поэтому судье и мне придется помочь вам решить, останешься ли ты здесь или переедешь к папе.
Кензи невольно вспоминает притчу о царе Соломоне, которую ей рассказывали в воскресной школе. Когда две женщины заявили права на одного и того же ребенка, царь приказал разрубить младенца пополам, потому что знал: настоящая мать скорее согласится отдать свое дитя, нежели допустит, чтобы оно пострадало. Азбучный пример мудрости: проблема решена, ни капли крови не пролито. Но это только притча. В жизни оба родителя зачастую либо одинаково хороши, либо одинаково плохи. В жизни приходится учитывать множество сопутствующих обстоятельств. В жизни именно детям нередко приходится разгребать то, что оставили после себя родители.
Малкольм Мец входит в конференц-зал, где Лейси Родригес было велено его подождать, и, прислонившись бедром к краю стола, спрашивает:
– А мне принесли?
Она подносит ко рту ржаной сэндвич с индейкой и капустным салатом:
– Нет. Того, что вы мне платите, хватило только на один.
– Угадайте, что это: черное с бежевым, хорошо смотрится на адвокате.
– Не знаю. Что?
– Доберман. – Ухмыльнувшись, Мец берет у Лейси сэндвич и откусывает с одной стороны. – Неплохо. Давненько я не ел капустного салата. – Он возвращает ей сэндвич, вытерев рот ее салфеткой. – Ну? Чем порадуете?
Лейси постукивает пальцем по пачке бумаг:
– Что вы знаете про Канзас-Сити?
– Черт возьми, я разве за то вам плачу, чтобы вы задавали мне вопросы?