– Нет, – отвечает Колин. – Это я позаботился о том, чтобы ее туда направили.

– Неужели? – Джоан притворно удивляется. – А вы не пробовали для начала ограничиться обыкновенными сеансами психотерапии?

– Пробовал, но недолго. Мне показалось, это не работает.

– Вы попросили психиатра назначить ей какие-нибудь препараты?

– Я боялся, что она…

Джоан прерывает его:

– Просто ответьте на мой вопрос, мистер Уайт.

– Нет, я не просил психиатра об этом.

– Вы постарались помочь Мэрайе пережить кризис, поддержать ее?

– Я не только постарался, но и помог, – цедит Колин сквозь зубы. – Я знаю, меня легко выставить злодеем, который запер жену в сумасшедшем доме, чтобы удобнее было крутить интрижки. Однако на самом деле я делал то, что считал наилучшим для Мэрайи. Я любил свою жену, но она… очень изменилась, и вернуть ее прежнюю я не мог. Тот, кто не жил с человеком, имеющим суицидальные наклонности, не поймет, каково это – постоянно думать о том, что ты чуть не опоздал, постоянно корить себя, постоянно бояться. Я смотрел на нее и не мог себя простить, ведь так или иначе это я довел ее до такого состояния. Если бы она предприняла еще одну попытку, я бы с этим не справился. – Колин опускает глаза. – Я уже тогда чувствовал себя виноватым и как раз таки хотел искупить свою вину.

У Мэрайи в груди что-то переворачивается. Она впервые всерьез задумывается о том, что, отправляя ее в психушку, Колин страдал и сам.

– Вы взяли отпуск, чтобы быть дома рядом с Мэрайей?

– Ненадолго. Я боялся, что потеряю ее, стоит мне на секунду от нее отвернуться.

– Вы попросили приехать мать Мэрайи, жившую на тот момент в Аризоне?

– Нет, – признается Колин. – Я знал, что Милли подумает худшее. Мне не хотелось, чтобы она паниковала, не видя позитивных изменений.

– И поэтому вы добились судебного постановления, согласно которому ваша жена была направлена на принудительное лечение?

– Мэрайя тогда сама не понимала, что ей нужно. Она не могла дотащить себя от кровати до ванной, а не то что объяснить мне, как ей помочь. Я действовал в интересах ее же безопасности. Доктора сказали, она должна быть под круглосуточным наблюдением, и я к ним прислушался. – Его встревоженный взгляд встречается со взглядом Мэрайи. – Меня можно обвинить во многом, в частности в глупости и наивности. Но не в злонамеренности. – Колин качает головой. – Я просто не знал, как иначе ее спасти.

– Хм… Вернемся в недавнее прошлое, – говорит Джоан. – Спустя семь с лишним лет ваша жена снова вас застукала.

– Протестую!

– Протест принимается.