У меня перехватывает дыхание.

– Одна?

– Разве ты обычно ходишь к нему с кем-то?

– Нет, но…

– Чтобы наше дело продвинулось, нужно время, Сейдж. А значит, пока Джозеф должен верить, что ты продолжаешь обдумывать его просьбу. Если бы меня сегодня здесь не было, ты пошла бы к нему?

– Возможно, – соглашаюсь я. – Но то было раньше… – Голос мой стихает.

– До того, как ты узнала о его нацистском прошлом? Или до того, как поняла, что это означает на самом деле? – Голос Лео теперь звучит серьезно, ни тени шутки. – Как бы там ни было, но именно поэтому ты должна делать вид, что все по-прежнему. Ты знаешь, что́ стоит на кону.

– И что я ему скажу? – спрашиваю я.

– Ничего, – советует Лео. – Пусть говорит он. А ты слушай, не сболтнет ли он чего-нибудь, что подтверждает рассказ твоей бабушки или о чем мы сможем ее спросить.

Только закончив разговор и уже стоя под душем, я понимаю: а ехать-то мне не на чем. Моя машина все еще в мастерской, ждет починки после аварии. Идти пешком до дома Джозефа слишком далеко. Я вытираюсь полотенцем, сушу волосы, надеваю шорты и топик, хотя могу поспорить на сотню баксов, что Лео, когда появится, опять будет в костюме. Но если, по его словам, внешний вид – часть этой игры, тогда мне нужно одеваться для визита к Джозефу так же, как раньше.

Откапываю в гараже велосипед, на котором в последний раз ездила, когда училась в колледже. Шины у него сдуты, но я нахожу ручной насос и кое-как накачиваю их. Потом быстро замешиваю на кухне тесто и пеку маффины и штрейзели. От румяных кексиков еще идет пар, когда я заворачиваю их в фольгу, аккуратно кладу в рюкзак и качу на велике к дому Джозефа. Кручу педали и взбираюсь на холмы Новой Англии, сердце у меня стучит. Я думаю о вчерашнем рассказе бабушки. Вспоминаю историю о детстве Джозефа. Это два скоростных поезда, которые мчатся навстречу друг другу и непременно столкнутся. Я не в силах остановить их, но и отвернуться не могу.

Доезжаю до дома Джозефа запыхавшись, обливаясь потом. Увидев меня, он озабоченно хмурится:

– С тобой все в порядке?

Тяжелый вопрос.

– Я приехала на велосипеде. Моя машина в ремонте.

– Ну, – произносит он, – рад тебя видеть.

Хотелось бы мне сказать то же самое. Но теперь, когда я вижу морщины Джозефа, они разглаживаются, и у меня перед глазами встает суровое лицо шутцхафтлагерфюрера, который воровал, лгал, убивал. Забавно, но он добился своего: я поверила в его историю. Так сильно поверила, что едва сдерживаю подкатывающую к горлу тошноту.

Ева выскакивает из дверей и приплясывает у моих ног.

– У меня есть для тебя кое-что, – говорю я. Запустив руку в рюкзак, достаю свежеиспеченные маффины.