— Говори просто мы, — попросил Сэм.

— В общем, мы не думаем, что рок-группа будет к месту, — сказал Джейкоб, решив представлять сторону родителей в разговоре, чтобы показать Джулии: он тоже не боится сообщать неприятные новости.

— И ладно, — сказал Сэм. — Они все равно адские говнари.

Слишком непросто вести продуктивный диалог с тринадцатилетним мальчиком, когда каждый невзначай затронутый предмет превращается в Окончательный Разговор, требующий оборонительных систем и контратак в ответ на атаки, которых не было. Безобидное замечание, что у него в обычае забывать всякие мелочи в карманах вещей, брошенных в стирку, заканчивается обвинением родителей в том, что его рост находится в двадцать восьмом центиле, отчего хочется совершить самоубийство на "Ютубе".

— Успели стать говнарями, — констатировал Джейкоб.

Все так же не отрываясь от лабиринта, Бенджи сказал:

— Мама запарковала машину, и неправильно, так что я поднял ее и поставил как надо.

— Спасибо тебе за это, — сказала Джулия Бенджи, а затем обратилась к Сэму:

— Можно и поизящнее слово выбрать.

— Господи Иисусе! — воскликнул Сэм. — Я больше не имею права на свое мнение?

— Стоп, стоп, минуту, — сказал Джейкоб. — Ты же их выбрал, не мама. Не я. А ты. Ты просмотрел видео с десятка групп, и это ты решил, что на твоей бар-мицве будет играть "Электрическая бригада".

— Они были наименее жалкими из трех абсолютно жалких вариантов, и я выбрал их под давлением. Это не то же самое, что быть фанатом.

— Под каким давлением?

— Под тем давлением, что меня принуждали совершать бар-мицву, хотя вы знали, что я считаю все это фуфло полным фуфлом.

Джейкоб попытался заместить Джулию в роли родителя, порицающего плохие слова:

— Фуфло — полным фуфлом, Сэм?