— Евреям труднее, — продолжал этот отец. — Не всегда получаешь лучшие условия.

— Да, все иначе, — ответил Джейкоб.

Отец показал:

— Я прочел в одном стихотворении такую строчку: "Можно найти мертвую птицу, но нигде не увидишь их стаю".

Знак для стаи — две ладони, волнообразным движением отодвигаемые от живота.

Домой Джейкоб вернулся как раз к субботнему обеду. Они зажгли свечи и благословили их. Благословили вино и пили его. Развернули халу, благословили, преломили, раздали, ели. Благословения канули во вселенской глухоте, но когда Джейкоб с Джулией шептали в детские ушки своих мальчиков, молитвы возвращались эхом. После еды Джейкоб с Джулией, Сэм, Макс и Бенджи, закрыв глаза, ходили по комнатам.

VI Разрушение Израиля

VI

Разрушение Израиля

Спешите домой

Спешите домой

В конце концов спешить с бар-мицвой не пришлось — лишь через восемь дней Тамир с Джейкобом нашли способ попасть в Израиль, — но на усыпление Аргуса времени явно не хватало. Джейкоб поговорил с несколькими сострадательными ветеринарами, а кроме того, посмотрел несколько жутких видеороликов на "Ютубе". Даже когда эвтаназия была очевидным "благом" — не на шутку страдающему животному дают возможность уйти легко, — это была жуть. Джейкоб не мог на такое пойти. Не был готов. И Аргус не был готов. Они не были готовы.

Посольство по-прежнему отказывало в помощи, коммерческие авиакомпании в Израиль по-прежнему не летали. Поэтому Тамир с Джейкобом пробовали раздобыть журналистскую аккредитацию, записаться в волонтеры "Врачей без границ", прилететь в какую-нибудь соседнюю страну и добраться в Израиль на корабле — все бесполезно.

Их положение и положение во всем мире изменила трансляция во многих странах речи израильского премьер-министра — речи, составляя которую он должен был понимать: эти слова будут учить наизусть школьники или вырежут на мемориальных досках.

Глядя прямо в камеру и прямо в еврейские души смотревших на него евреев, он заявил о беспрецедентной угрозе самому существованию Израиля и просил всех евреев от шестнадцати до пятидесяти пяти "поспешить домой".

Воздушное пространство страны должно было открыться для прибывающих рейсов, и пассажирские аэробусы, освобожденные от кресел, чтобы принять на борт больше народу, будут один за другим вылетать с аэродромов Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, Майами, Чикаго, Парижа, Лондона, Буэнос-Айреса, Москвы и других крупных центров концентрации еврейского населения.

И заправлять самолеты будут только перед самым взлетом, ведь никто не знал, даже приблизительно, какова будет их загрузка.