Когда родители сообщили Сэму и Максу, что у них появится братик, Джейкоб, сглупив, предложил, чтобы дети придумали ему имя — чудесная мысль, которая оборачивается ста миллионами идей, но ни одной хорошей. Макс быстро остановился на Эде-Гиене, в честь прихвостня Шрама из "Короля Льва", очевидно решив, что такую роль младший брат будет при нем играть: верного подручного. Сэм хотел назвать братца именем Пенный: это было третье слово, на которое упал его палец при беглом пролистывании словаря. Сэм собирался предложить первое же, но им оказались поборы, а вторым — амбивалентность. Беда была не в том, что братья не сошлись, а в том, что оба имени были великолепны — Эд-Гиена и Пенный. Чудесные имена, носить которые любой почел бы за особую честь и которые практически гарантируют носителю счастливую судьбу. Они бросили монету, затем решили бросить трижды, потом семь раз, и наконец Джулия, вполне в своем духе, нежно сложила бумажку с выигравшим вариантом в японского журавлика и пустила в открытое окно, однако заказала мальчикам футболки с термопереводной надписью "Братья Пенного" и, конечно, комбинезон с именем "Пенный". Осталась фотография, где все трое в этих брендированных одежках спят на заднем сиденье "вольво", который в порядке легко выполнимой уступки Максу был теперь назван "Гиена Эд".

Сэм хлопнул себя по коленям, поманил Бенджи и сказал:

— Я бы тоже скучал без тебя, Пенный.

— Кто пенный? — не понял Бенджи, забираясь к брату на колени.

— Ты едва им не стал.

Макса все это слишком будоражило, чтобы принять или дать какое-то определение.

— Если ты убежишь, то я тоже.

— Никто не убежит, — сказал Сэм.

— И я, — сказал Бенджи.

— Мы должны остаться, — сказал Сэм.

— Почему? — спросили братья.

— Джинкс!

— Бенджи, Бенджи, Бенджи.

Сэм мог бы сказать: "Потому что о вас нужно заботиться, а я сам не справлюсь". Или: "Потому что бар-мицва моя и только мне нужно удирать от нее". Или: "Потому что жизнь — не фильм Уэса Андерсона". Но вместо этого он сказал:

— Иначе наш дом совсем опустеет.

— Так и надо, — сказал Макс. — Так ему и надо.

— И еще Аргус.

— Возьмем его с собой.