– Сид! Я…

– Молчи! – Он указывает пальцем в небо. – Он все слышит.

– Он? Бог, что ли?

– Говорю же, молчи – он услышит тебя. Он не должен знать.

– Да кто – он?

– Доктор, – это слово и то, как он его произносит – с настороженной, тревожной ноткой – вселяет благоговейный ужас.

– Ты знаешь его?

– Я знаю все, что знаешь ты. И немного больше.

Сид ведет меня в пристройку за церковью – я не сопротивляюсь. Я пошла бы за ним на край света, я пошла бы за ним в ад. И ниже.

Он толкает массивные двери, и мы оказываемся в пристройке. Раньше зал был заставлен скамьями и длинными столами. Теперь здесь пусто – дерево и голые стены, крест без распятого Христа. Внутри круга из свечей на коленях стоят существа (люди?) в светлых одеяниях, испачканных в крови, – не видно ни лиц, ни тел – лишь руки, прижатые ладонями друг к другу. Они в исступлении просят о чем-то у окровавленного креста, но слов не разобрать.

– Что они делают?

– Молятся. Вам принесли благую весть, но это дурно закончится.

– Почему ты не приходил ко мне? Почему оставил меня?

– Послушай…

– Сид.

– Прекрати! – он с силой дергает меня за руки, пытаясь привести в чувство. – Я не вернусь. Не могу! Этот мир мне не принадлежит. Ты должна оставить попытки найти меня. Ты должна оставить этот город. Он лжет.

– Он помог нам встретиться, разве ты не рад?

Он прижимает меня к себе и целует холодными губами в лоб.

– Прошлое – заброшенный дом. Нет смысла к нему возвращаться.