– Святой Михаил Архангел, защити нас в битве. Будь нашей защитой от зла и ловушек дьявола. Пусть Бог упрекнет его, мы смиренно молимся, и ты, о князь небесных воинств, силой Божьей низвергни в ад сатану и всех злых духов, которые рыщут по миру, ища гибели душ. Аминь.

Все вторят ему, едва шевеля губами. Когда он затихает, Хелен встает с колен, подходит к нему и передает что-то, замотанное в хлопковую ткань. В зале почему-то становится тесно, воздух можно резать ножом – все напряглись в ожидании. Доктор разворачивает ткань, кидает на пол – в ней прятался револьвер. Из кармана Йенс достает патрон, показывает его присутствующим, а после открывает барабан, вставляет патрон, раскручивает и закрывает с характерным щелчком.

– Я продолжу так, как делаю всегда. Господь Бог, если ты видишь и слышишь нас, а я знаю, что так и есть, покажи свою благодать. Дай ответы на вопросы. Выполняю ли я твои наказы? Достоин ли я места старейшины этой святой общины? Туда ли я веду свою семью? Если так, защити от погибели. Убереги, чтобы я и дальше жил согласно твоим законам и вел этих благородных и трудолюбивых людей к процветанию.

Все глаза устремлены на Доктора. Никто не двигается, не произносит ни звука. Кожа на жилистых руках Доктора натягивается, когда палец ложится на курок. Он приставляет револьвер к виску, воздевая глаза к потолку, и спускает курок. Холостой выстрел. По залу волной проносится облегчение. Некоторые крестятся и целуют распятия, до этого спрятанные под рубашками и воротничками платьев.

Доктор беззвучно благодарит Господа и отдает револьвер Хелен.

– Теперь можем начать, – говорит уверенно, словно Господь в самом деле подарил ему неделю жизни. – Еще одна благая весть не заставила себя долго ждать. Флоренс, подойди, пожалуйста! – он протягивает мне руку.

Я плыву через толпу в мареве свечей. Сырость, тонкий древесный аромат. Йенс берет меня за плечи и поворачивает к толпе лицом.

– Эта молодая женщина прибыла к нам несколько месяцев назад. Она усердно работала на благо общины и на благо Господа, прошла его испытания и готова стать одной из нас. Сегодня она впервые присутствует на собрании, помолимся же за нее. – Он сжимает мои плечи сильнее, пытается забраться под кожу. Он уже там.

Все складывают руки для молитвы. В толпе я ловлю взгляд Нила, его ладони прижаты друг к другу, но он не молится. В глазах читается полнейший ужас, недобровольное, но осознанное принятие. Он знает, что я в полном смятении.

Том Милитант на меня не смотрит, но он тоже не поддается общему помешательству. Я вижу это по тому, с какой силой он сжимает челюсти.