Гаджи издает короткий свист, и паренек в длинной спортивной куртке, осторожно озираясь по сторонам, подходит к нему. По легкому, едва заметному жесту паренек в один карман кидает тонкую трубочку из банкнот, а из другого быстро достает небольшой пакетик и сваливает на другой конец перрона. Неплохой дополнительный заработок, так полагаю. Таким образом, Гаджи не только расставляет по местам таких же работяг, как я, но и приторговывает прямо в метро, без какой-либо опаски.

– Ну, как работа, братан? – ехидно бросает в мою сторону бессмысленный вопрос словно приклеенный к столбу Гаджи.

– Че толкаешь? – интересуюсь я.

– А ты тоже хочешь? – обнажает украшенную тремя золотыми зубами челюсть барыга-дагестанец.

– Смотря чего, – не унимаюсь я.

Благо, со мной Гаджи говорит снисходительно, зная, что опасаться таких персонажей, как я, ему смысла нет.

– Этот «спайс» брал. А так, у меня много чего есть. Но берут сейчас, в основном, «соль». Траву берут. Иногда «черный». Но редко. Не мое. «Винт» берут.

– А зачем таким молодым-то толкать? Они же дохнут от «спайсов».

– Разница какая? – голос Гаджи напрягается. – Деньги, как знаешь, не пахнут, а клиент всегда идет. Ты иди, работай. Сейчас твой поезд будет.

Действительно, в этот момент я и сам толком не понимаю, откуда у меня возник такой вопрос. Каждый день я курсирую по нескольким неизменным маршрутам, собирая с милосердных граждан мелочь и аккумулируя ее на счету своей сумки в суммы с пятью нулями. Смешно? Думаете, хвастаюсь? Если бы. Вы только представьте, как легко и безболезненно собираются эти суммы – без особого напряжения, без просчетов прибыли, без рекламных кампаний – просто по ходу движения одного человека с костылями вдоль ветки метро. Конечно, я работаю с утра и до вечера, а после часа пик, немного выждав время, когда толкучка не позволяет работать, дорабатываю до ночи. После этого возвращаюсь с куратором на базу, сдаю деньги, кормлюсь и пытаюсь выспаться. Кстати, привычка не смотреть, что ешь, на корпоративной квартире, сформировалась у меня уже на вторую неделю жизни там.

В счет заработка я покупаю на станции «сникерс» и сгрызаю его со скоростью бешеного хомяка. Чек лучше сохранить – чем ближе общая сумма заработка к истине и «дневнику», тем меньше шансов отвечать на неприятные вопросы после смены. Удивительная штука, но на столь свободном графике я впервые ощущаю некую ответственность, которой не было ни в одной из моих работ. Гаджи носится по городу, и даже если на станциях меня пасут другие координаторы, подмести что-нибудь себе во внутренний карман, а потом спрятать еще до сдачи наличности – не проблема. Тем не менее, я опасаюсь чего-то и делаю все максимально в соответствии с исходным заданием. Возможно, что-то в Хазане или в виде корпоративной квартиры, как моего пристанища на неопределенный срок, заставляет меня вести себя именно так.