— Сомневаюсь, что слепота Директората вызвана преимущественно действием ламп: их ещё и запитывать надо, а изменения в городской энергосети в штабе бы заметили, для этого не надо хитроумных устройств с фронтира законов физики, — Мартин видел состояние Михаила, и потому для уравновешивания решил вести диалог с позиции скептицизма.

— Но ведь и Алоиз тогда одни только предположения высказывал, так что исключать это нельзя.

— Конечно, но сейчас я в большей степени готов заключить, что действие ламп направлено против людей, а не организаций. Разница может быть не столь очевидна, поскольку из людей институции и состоят, но попробуйте вдуматься. Также я попрошу вас сейчас хорошо подумать и сообщить, есть ли у X-лучей какие-то известные опасные или необратимые последствия. Нет-нет, подумайте, не спешите говорить что-то вроде: «Я третий месяц чуть ли не дышу этим излучением, и всё в порядке». Также попрошу и вас, — обратился он к Селестине и Сёриз, — вспомнить, было ли что-то, выбивающееся из общего, простите, бардака этого лета. А, и чтобы простимулировать работу мышления… — Мартин открыл окно настежь, вернулся обратно к группе, полез во внутренний карман пиджака с очень недоброй улыбкой, что-то медленно, нагнетая напряжение, оттуда извлекал в плотно стиснутых пальцах так, чтобы укрыть от зрителей до кульминации сжимаемое в них, на секунду предъявил всем колбочку, чтобы успели осознать, но не отреагировать, и резко метнул её на пол перед открытым окном. Мичманы весьма удивились визгу и тому, сколь ретиво лейтенант Евграфов отвернулся, согнулся и зажал глаза и ноздри, но, кажется, остались довольны шуткой.

— Мартин, — кричала на него Селестина, — а с вами-то что? Вы… Вы больной! Нельзя же так! И… Мы не горим и не дышим ядом?

— Нет, мы совершенно точно не горим. И нет, не дышим ядом, но это уже заслуга выдувающего сероуглерод сквозняка, хоть и не пойму, откуда так дует. Однако, что важнее, позже, когда эта дрянь выветрится, а освещение можно будет вновь включить, вывернув все подозрительные лампы, то вы увидите, что фосфор сменил аллотропное состояние: из белого превратился в красный. Как? Теперь я знаю ответ, исключив все иные возможности объяснения. И также знаю, Сёриз, что тот минор, которого вы уходили допрашивать в субботу, либо лжец, либо бесполезен. Тем же вечером во дворе я решил использовать одну из колбочек как гранату, да вот только что-то она не произвела положенного ей действия. Чем же она отличалась от прочих? Я брал её с собой на «Скиаграфию». Да, каюсь, но заверяю, что ни одна невинная душа не пострадала бы, дойди всё до применения колбочки. Однако это не всё. Та колбочка не страдала от одиночества. Вы правильно догадываетесь. А по тому, что она разбилась без пламени и вспышки, можно заключить, что воздействие, которому подверглась её «сестра» за субботу, в отношении неё было приумножено и этой ночью. Поэтому я вас всех спрашиваю: на что ещё способны X-лучи?