А врочем, Флориндо прав. Разве они давали возможность нашим людям в Бананере умирать с честью? Разве их не расстреливали из пулеметов — людей со связанными за спиной руками или в наручниках, а некоторых — в тюремных камерах, даже не открывая двери?

Опять развязался шнурок. Медина не остановился. Продолжал идти, слегка прихрамывая. Будь он проклят! Нет, это не тот ботинок, на котором уже завязал мертвый узел, другой. Надо опять завязать. Наклонился. Кровь прилила к голове. Било в виски. «Андрей… Андрей!..» — голос Каркамо слышался ему среди голосов друзей, которых увели в комендатуру, хотя они не имели никакого отношения к бумагам и документам парикмахера. Да, придется им пожертвовать…

Упругая трава на лужайке покорно легла под их телами, когда они растянулись на земле, поудобнее установив винтовки с прицелом на дорогу, ведущую из поселка в комендатуру. Здесь дорога изгибалась узкой подковкой между бамбуковых рощиц. Флориндо должен был стрелять первым. Нет, сеньор! Они будут стрелять одновременно, чтобы капитан попал под перекрестный огонь и чтобы они смогли быстро спуститься, обыскать тело и забрать документы.

Они ждали. В боевой готовности. Солдаты ночи, исполнители приговора. Приговоренный должен с минуты на минуту появиться — ведь у него нет иного исхода, кроме смерти. С моря доносился рокот прибоя.

Но они не слышали его. Они прислушивались к молчанию ночи. Упал лист. Взлетела птица. Скатилась капля росы. От малейшего шума волосы шевелятся. Что это? Предупреждение? Инстинктивно они сдерживали дыхание и приникали к земле, сжимая в руках оружие, пристальнее всматриваясь в темную дорогу. А траурная церемония продолжалась, и комендант продолжал беседовать с доном Хуаном Лусеро. Увидев вошедшего капитана Каркамо, майор подозвал его:

— Приказ выполнен?

— Я взял с собой все, что было найдено…

— Так уж и быть, я прощу вам на этот раз непочтительное отношение к старшим, но на будущее — учтите. Идите быстрее, бумаги оставьте у меня в кабинете, заприте его на ключ и немедленно возвращайтесь. Оружие с собой?

— Пистолет.

— Достаточно.

— С вашего разрешения…

— Можете идти.

— Как времена меняются! — воскликнул Лусеро, заметив, что капитан Каркамо удалился. — Раньше все было по-другому. Раньше такие вопросы не решали с помощью оружия… Вы курите, майор?

— Я, знаете ли, курю обычно наш табак, отечественный, но чтобы не уронить себя в ваших глазах, приму одну из ваших… — Он сунул толстые пальцы, большой и указательный, в портсигар дона Хуанчо — массивный золотой портсигар с монограммой из бриллиантов и рубинов. — Что это за марка? — спросил майор, читая надпись на сигарете, затем поднес ее к носу и с наслаждением вдохнул аромат, прежде чем сунуть сигарету в рот.