На конверты наклеивались специальные марки — миниатюрные плакаты, призывавшие к борьбе.

Сотни ребят с харцерскими значками гибли, выполняя обязанности почтальонов…

Многими признаками определяется героизм народа и всенародность борьбы. Участие детей, возраст идущих под пули добровольцев — не последний признак.

VIII

VIII

В плывущих ночных мыслях, когда Сверчевский, отложив томик Чехова, погасив чадящую немецкую плошку с коротким фитилем, ждал сна, в недолгие эти минуты воображение рисовало идеальную армейскую машину, где все подсчитано, предусмотрено, скрупулезно соотнесены стороны и проиграны варианты на случай отклонения. Машина, как и надлежит фантастическому устройству, не ведала рывков, сама ее структура, отлаженность исключали ложь вышестоящему и угрозы стоящему ниже. Более всего, по его наблюдениям, приближался к идеалу корпус офицеров Генерального штаба.

Сверчевский охотно встречался с теми из них, кто приезжал из Москвы, и теми, кто входил в небольшую группу генерала Молоткова — старшего офицера Генштаба при Войске Польском.

Офицеров этих молодых, невысоких чином, отличали армейская культура, чувство собственного достоинства, вдумчивость.

— Вы полагаете, — подполковник Генерального штаба настойчиво добивался ясности, — вы полагаете создание третьей армии Войска Польского реальным предприятием?

На этот счет Сверчевскому как раз недоставало уверенности. Но ответ по типу «бабушка надвое сказала», очевидно, не устраивал молодого подполковника, скуластого, в добротно пригнанном кителе с золотыми погонами. (Он не выдавал себя за фронтовика, не носил зеленые полевые погоны. Но и не кичился столичной осведомленностью, близостью к верхам.)

— Есть Главнокомандование Войска Польского, Главный штаб, им и карты в руки, — уклончиво ответил генерал.

Однако уйти в кусты не удавалось, генштабист не пускал.

— Их позиция известна. Кому, как не польским товарищам, знать мобилизационный потенциал своей страны.

Но ум — хорошо, два — лучше, три — превосходно. Создание новой армии Войска Польского — проблема организационно сложная. Вам это, дай бог, как известно. Потому Генштаб дорожит вашими соображениями. Тем более вопрос этот увязывается со следующим — посложнее. 

Сверчевский насторожился.

— Речь идет о Польском фронте.

Сверчевский проглотил едва не сорвавшееся слово, абсолютно недопустимое при идеальной армейской машине, которую конструировал в ночном воображении.

— Я не вижу необходимых для Польского фронта офицерских кадров.

Подполковник удовлетворенно кивнул головой с явно «шапошниковским» пробором. Не потому, что Сверчевский сказал о нехватке польских офицеров и генералов. Его радовала возможность доложить твердую точку зрения генерала Сверчевского.