– Как повезло Зануде! Даром получил то, о чём и не мечтал. Ты посчитала, сколько раз перевернулся в гробу твой муженёк?

– Да не пошёл бы он? Надеюсь, сукин сын будет крутиться там без перерыва.

– Нет, ну ты и дурочка! Зануда Смит дорвётся до управления и упечёт тебя в лечебницу навсегда.

– Не упечёт. Ему Майкл не позволит.

– Ах да! Майкл. Как я забыл. Твой прекрасный любовничек. Кстати, а он случайно не участвовал в заговоре вместе с Занудой? Ты бы проверила, что ли? Так, на всякий случай.

– Пошёл в жопу. Давай уматывай отсюда, и чтобы завтра духу твоего не было.

– Ты кое о чём забыла, красавица. Я сейчас напомню.

Боб развернулся к Джейн и задрал ноги на стол так, что она была вынуждена лицезреть подошвы его давно не чищенных кроссовок чуть ли не у себя перед носом.

– Давно не скручивало, да? – издевательским тоном заговорил он. – Ты же сдохнешь, милая, пока доедешь до своей грёбаной клиники. Насколько я знаю, в радиусе тысячи миль вокруг нет ни единого, даже самого завалящего госпиталя. Что ты будешь делать без моей поддержки? Ты об этом подумала? Вижу, что нет. А ведь на твоём месте я всё взвесил бы тысячу раз, прежде чем обижать старину Боба.

– Как меня бесит твоя манера изложения, если бы ты только знал, чёртов придурок, – раздражённо отреагировала на его монолог Джейн. – Обо всём я подумала, так что давай не выёбывайся. Я выкуплю у тебя и дурь, и таблетки, и мне хватит, пока мы с Занудой доедем. А там – будь что будет. Я поеду, потому что должна выжить. Я поняла это вчера.

– А что было вчера?

– Не твоё дело. Давай отраву, сколько есть. Я всё возьму.

– А если не дам?

– А если не дашь, я тебя пристрелю.

Боб вынул из кармана широкой спортивной куртки мощный пистолет, взвёл курок и направил дуло в её сторону.

– Попробуй.

– Чёртов сукин сын! С каких пор ты стал носить пушку в школе?!

– Не твоё дело, милая. И не надо мне угрожать. Мы не на дуэли, и ты, детка, вроде не ковбой.

– А ты, значит, ковбой?

Ей уже было очень плохо, тело сотрясала мелкая дрожь, в спине и плечах появилась сильная боль, на лбу выступили капли пота, а на уставшем лице застыла страдальческая гримаса, отчего Джейн стала казаться старше лет на десять.