Солнце не проникало под березу, не пекло голову, и жаркая тень нагоняла истому. Ни о

чем не думалось, и глаза двигались, как загипнотизированные‚ за красной точкой на

зеленоватой воде. Снова переброшена удочка, и опять краснеет ‚пятнышко, расплывается… Вася моргает с усилием ‐ и расплывшееся пятнышко становится четким

поплавком, он – плывет, не колыхались, и утягивает, утягивает за собой взгляд...

…Из ушата ледяным холодом окатили Васю перехватило дыхание, во рту был вкус

воды, и солнце моталось перед самым носом. Вася увидел одну только воду. Не сразу

дошло до него, что стоит он на четвереньках ‐ весь мокрый к майке, трусах, тапочках, Пока он приходил в себя, сбежались ребята, Митя присел от хохота. Ким тоненько

захлебывался. Виталия молча улыбался. Вилька вежливо хихикал, выглядывая из‐за Кима.

Вася представил себе, как сонный кувыркается и воду: и тоже захохотал, поймал

уплывающую удочку и вылез на берег. Приятно на такой жаре быть в мокрой майке.

‐ Ничего себе, порыбачил ‐ сказал он.

‐ Вот рассказать! Прямо как у Зощенко получится!

И стал накручивать леску на удилище.

‐ Ну, так будем продолжать? ‐ спросил Виталька, настороженно смотря на его

действия.

‐ Я, например, двух поймал.

‐ Не‐ет,‐ покрутил головой Вася.‐ Вы как хотите, а я ‐ купаться. Плаваешь, так хоть не

заснёшь. Он все же досадовал на свое падение и поэтому добавил, зная, что обижает

Виталия. ‐ А это ‐ занятие для старичков: сиди, да глаза лупи, да кости грей.

Он отправился было искать Эльку с Полей, но Вилька прыгнул к нему с