— Что ты тогда сделаешь, Джевдет-аби?

— Проучу как следует!

Джевдет сжимал кулаки. Только наивное выражение лица девочки, ее лукаво блестящие глаза рассеяли его злость. Он улыбнулся, Джеврие обрадовала такая перемена в нем. Она обняла Джевдета и поцеловала его.

— А как ты его проучишь, Джевдет-аби?

Джевдет пожал плечами:

— Увидишь сама.

22

22

Давно уже в иллюминатор заглядывал яркий луч солнца, а Джевдет и Джеврие все еще спали на койке, прижавшись друг к другу. Они допоздна обсуждали положение и пришли к неутешительному выводу. Ведь после того, как их отправят назад в Стамбул, им даже нельзя будет показаться на глаза людям. Даже самым близким: Кости, Хасану. Даже старухе Пембе!

«В тюрьму нас, конечно, не посадят — ведь мы не воры, — рассуждала Джеврие. — На берегу нас отпустят. А если отпустят, еще не все потеряно, что-нибудь придумаем!»

Джевдет тоже так думал.

— Конечно, будем жить одни.

— Не могу забыть старого матроса. А ты? — сказала она.

— Я тоже.

— Противный капитан! А ты еще уверял, что он хороший!

— Откуда мне было знать?.. Выходит, ошибся.

— А матросу не попадет за нас?

— Что они ему могут сделать?

— Мало ли что, ведь капитан рассердился на него!

Джевдет вздохнул.