– Того человека, кто меня по следу направил, в России нет. Это, ваше сиятельство, французский начальник полиции господин де Сартин. И его письмо о том, что в Париже был украден сервиз, заказанный для себя фавориткой покойного короля графиней Дюбарри, исправно хранится в моей канцелярии…

– Этой блядищей?!.

– Я, ваше сиятельство, у сводни ее не встречал и в постель с ней не ложился, так что про блядство доподлинно не знаю, - с тяжеловесным ехидством отвечал Архаров. - Письмо хоть сейчас предъявлю, для того придется в контору заехать и послать за кем-то из старших канцеляристов. А еще меня сильно уговаривали искать похищенный сервиз господин граф Матюшкин и госпожа графиня Матюшкина. Было же сие, как сейчас помню, когда праздновали день рождения государыни.

– Архаров, ты врешь… - в отчаянии произнес Алехан.

Архаров только плечами пожал. Обиды он не испытал - в самом деле, кому приятно осознавать, что мошенники втравили его в свою игру и провели, как младенца.

А игра была затеяна опасная. Составляющие ее мелочи, загромождавшие архаровскую голову в неимоверном количестве, только-только начали складываться вместе так, чтобы одно дополнялось другим, и уже ткалась из ниточек ткань с узором, и по крайней мере одну прореху можно было заполнить подходящим завитком… Выстрел из-за графской спины, о котором толковал Федька, собрал вокруг себя все противоречивые подробности, и пистолет, выброшенный из-за парусины к графским ногам, обрел речь…

– Коли был бы жив господин Захаров, мы бы поехали к нему, и он бы разложил вам всю сию интригу, как, знаете, любители отварной рыбьей головы ее на тарелке по косточкам раскладывают. Я же попросту скажу… - Архаров помолчал. - Сервиз отвезли на Ходынский луг единственно потому, что там ночью полно народу и все строения охраняют полицейские драгуны. В месте, где будет среди постороннего народа развлекаться сама государыня, возможны всякие…

И тут нужное французское слово вдруг вылетело из архаровской головы, а на языке завертелось, другое, тоже французское, но совершенно не подходящее: экзерсисы.

– Неприятности, - сказал он, чтобы не длить молчания. - Именно там выстрел, произведенный ночью, тут же соберет множество народу и стрелка изловят, будь он хоть граф Орлов.

– Да какого ж хрена мне стрелять?!

– Причина для стрельбы самая простая - вас разозлила попытка вмешаться в ваши дела, да и то, что вас обозвали вдруг скупщиком краденого, тоже привело в ярость. Но даже не это важно. Важно то, кого бы вы застрелили.

– И кого же?

– Меня, ваше сиятельство.