Обер-диверсант удовлетворенно заметил, как импульсивно сжались кулаки комбата.

– Это вы подсказали баронессе, что ей неплохо бы установить контакт с беглым австрийцем Скорцени?

– Наоборот, фон Эслингер настойчиво интересовалась, насколько реально установление подобных контактов. Клюнете ли вы.

– На ее колдовские чары или на саму идею?

– Она одинаково уверена в чудодейственности того и другого, да простит меня господин Умбарт.

– Я требую, чтобы вы не смели упоминать мое имя! – взъерепенился Умбарт.

– Успокойтесь, штурмбаннфюрер, – урезонил его Скорцени. – И помните: при всем своем воинственном баварском национализме господин Шварц является моим агентом. Советую ни на минуту не забывать об этом.

– В таком случае с вашего позволения… – резко поднялся Умбарт.

Вслед за ним «келью» Скорцени охотно оставил и Родль, объяснив, что предпочитает полюбоваться видом на горы.

– Вам известно, кто находился сегодня у нее на вилле? Имя этой женщины, ее титулы?

– Титулы сестры Паскуалины?

– Значит, вам известно было даже это?! Почему же вы молчали?

– Я всегда предпочитаю молчать до тех пор, пока меня не спросят. Правда, иногда мне удается молчать даже тогда, когда меня усиленно спрашивают, – но это уже разговор не к месту.

– В таком случае быстро выкладывайте все, что вам известно по поводу странного визита этой дамы на Корсику. Кстати, вы знаете, кто она?

– Из окружения папы римского. Так мне было сказано баронессой. И еще было сказано, что баронесса и ее соратники надеются на вашу поддержку этой синьоры – тоже, кажется, австрийки, если не ошибаюсь. Равно как и идеи независимой Австрии. Если папа римский поставит этот вопрос перед церковным миром и командованием союзников, то, знаете ли… Великая Австрия еще и в самом деле может возродиться.

– Тогда вам наверняка известно имя княгини Сардони?

79

79

Шварц наполнил бокалы и зачем-то старательно вытер салфеткой горлышко бутылки, словно собирался пить прямо из него.

– Кто эта синьора? Впервые слышу ее имя.