– Кто вы? – едва вымолвил Тото, когда рыжий парашютист запрокинул его голову и ввинтился стволом браунинга в шею.

– Великий немой заговорил, – оскалился Скорцени. – А вы, Гольвег, не верите в библейские чудеса. Бог не простит вам этого. К тому же заговорил по-немецки.

– Так кто вы?

– Предлагаю уговор. Одно из двух: или вы, положа руку на Библию, все чистосердечно и искренне… Или же я продолжу чтение Святого Писания. Причем учтите: времени у меня достаточно. Но выслушивать придется стоя на коленях.

Тото промолчал. Он выигрывал время, чтобы окончательно прийти в себя и оценить обстановку.

– Значит, читать? – вежливо поинтересовался Скорцени. – Вы мне льстите, брат Тото. Чтение Библии, а равно Талмуда и Корана – занятие, которому я посвятил большую и лучшую часть своей жизни.

Ударом рукояти парашютист еще раз рассек Тото голову. Кровь багровым потоком стекала по лбу разведчика и, доходя до переносицы, разделялась на два тоненьких ручейка, впадающих в замутненные глаза.

– Я готов… ответить… на ваши вопросы, – с трудом проговорил Тото.

– Глядя на вас, я в этом сомневаюсь.

– Прикажите своим мясникам не истязать меня.

– Так уж сразу и «мясникам», – недовольно проворчал Скорцени. – Как зачитываться сценами распятия Иисуса Христа – так мы все храбрецы. А как только приходится самому принимать хоть небольшие муки, начинаем возмущаться. А ведь грехи, наши с вами грехи, господин Эйховен, майор английской разведки Эйховен, давайте уж будем называть друг друга так, как назвали нас при крещении, ничуть не меньше грехов того, кто был распят.

– К чему здесь муки Христовы?

– Легкомысленный вопрос. Нехристианский. Не согласны со мной? Я спрашиваю: не согласны?

– Согласен.

Кивком головы Скорцени приказал фельдфебелю-парашютисту и появившемуся Гольвегу подтянуть еще одно кресло, усадить Тото и вместе с креслом поднести к столу.

Гольвег взглянул на Скорцени с искренним благоговением. Он вдруг открыл в штурмбаннфюрере непревзойденного следователя. Открыл новый талант.

– В таком случае отложим Библию, – оправдывал Скорцени его восхищение, – и предадимся рутинной работе: вопросы, ответы, уточнения… Чтобы как-то разнообразить ее, начнем с урока чистописания. Гольвег, ручку майору. Пишите, майор: «Я, майор Эйховен, сотрудник английской разведки…»

Тото отрешенно взглянул на прохаживавшегося по комнате штурмбаннфюрера.

– Что вы смотрите на меня, майор? Надеетесь, что писанием «Благовествования от Эйховена» займется кто-то другой?

– Как вам удалось установить мое имя? В Италии оно вообще никому не известно.