— Да можешь не шептать — у меня никто не «пишет»! Если ты не в курсе, я тебе скажу: я тут имею репутацию старого клоуна, совсем выжившего из ума на почве патриотизма. Мне поручают самые дохлые дела, на которых невозможно поживиться даже копейкой, а неприятностей можно огрести кучу. Поэтому и не «пишут», и не слушают — смысла нет.

— Давайте о деле поговорим.

— Давай, поговорим… — Трофимов укоризненно покачал головой. — Только зря вы это… Ой, зря!

— В каком плане?

— Ты извини меня, Иванов… Но вы либо совсем тупые, либо просто ещё не поняли, с чем имеете дело. Или я чего-то не знаю, и у нас на ближайшие выходные намечается переворот?!

— Не понял…

— Вы на что надеетесь? Эка невидаль: сожгли четыре хаты и зарыли какую-то безвестную семью! Тут на глазах всей страны спалили Манеж — никто ведь и не почесался! Величайший памятник русской архитектуры, в центре столицы — нагло и беспардонно… Совершенно бесцеремонный поджог, два пожарных погибли, позор на весь мир… А ты говоришь — какая-то семья, кучка «серого плебса»… Ха! Ну вы оптимисты… У нас на Руси такие семьи сотнями пропадают ежегодно, если не тысячами. И кто-нибудь хоть раз за это ответил?!

— Секунду… Вы сказали — четыре хаты?

— Я сюда плюсую и студию на Осеннем бульваре.

— Вы и это знаете…

— Шутишь? Я, конечно, старый клоун, но если берусь за дело, отрабатываю всё до последней ниточки, хоть как-то с этим делом связанной.

— Да я и не сомневался… А что с делом?

— Да всё, нету дела.

— Как это нету?!!

— Да так — нету… Его ж с самого начала никто брать не хотел. Все со страху в штаны наложили, готовы были рапорта на увольнение писать, если вдруг дадут. Ну и дали мне как самому тупому и упёртому. И вёл я его ровно четыре дня. Как только попробовал допросить Сенковского, дело сразу же и забрали…

Тут Трофимов на секунду прервался и потыкал указательным пальцем в потолок — туда, мол, забрали.

— Я что-то не понял… А что у нас может быть выше Генпрокуратуры? Разве вы — не последняя инстанция?

— Да, Иванов, молод ты ещё — учиться и учиться… Дело забрали в ГКЗС. Потом, как положено, спустили нам писулю: закрыто за отсутствием состава преступления. Вот и всё…

— ГэКа — чего?

— Хе-хе — «чего»… Это Государственная комиссия по делам защиты свидетелей.