Замятнин еще раз объехал кольцо и вернулся к Мадатову. Вокруг лежащего генерала стояли потерянные адъютанты. Василий сидел на земле и держал на руках башлык, растянув капюшон так, что капли не попадали на щеки и лоб больного.

Алексей потер подбородок ладонью, почесал мозоль, натертую ремешком, но все-таки решился заговорить:

– Что же, господа, ждать? И князю нехорошо на мокрой земле. Да и нам не слишком удобно. Не дай бог, прознает еще кто-нибудь да наскочит сильным отрядом. Свяжем носилки из карабинов, настелем плащи, укроем буркой да повезем между седлами шагом…

Валериан будто бы только и ждал эти слова. Он откинул бурку и сел прямо. Василий тут же кинулся поднимать откатившийся кивер.

– Кому носилки?! Кого между седел?! Из ума выжил, гусар?! Коня!..

В лагерь Александрийцев они добрались примерно за час до полуночи. Ахтырцы и Белоруссцы стояли чуть западнее, в месте более сухом и удобном, но Валериан поставил свою палатку среди черных гусар. Они проехали посты, обменявшись с часовыми назначенным на сегодня словом, и так же шагом проехали мимо костров, навесов, балаганов, палаток. Несмотря на поздний час, гусарский бивак жил полной жизнью. Где-то артельщики варили на огне запоздалый ужин, где-то грели камни, чтобы как-то хотя бы просушить воздух среди полотняных стен; вокруг нескольких костров сидели кружком офицеры, курили трубки, попивали вино или ракию, а откуда-то даже донеслись переборы гитарных струн. Увидев генерала, все поднимались его приветствовать. Валериан отвечал им кивком, с виду высокомерно-суровым. На самом деле все силы его уходили на то, чтобы прямить спину и не потерять случаем стремя.

Он вытерпел путь почти до конца, но у самой палатки, готовясь уже спуститься, князь вдруг тихонько охнул и начал валиться головой вниз. Василий и адъютанты успели подхватить его вовремя и отнесли генерала в палатку.

Весть о том, что с командиром неладно, тут же облетела весь лагерь, и все, кто свободен был от обязанностей на сегодняшний вечер, потянулись к центру. Там их встретило оцепление, которое выставил предусмотрительный Замятнин. Внутрь кольца пускали одних офицеров. Полковой доктор, плотный и невысокий штабс-ротмистр, еле протиснулся сквозь толпу и прошел за полог палатки. Он появился только спустя два часа, но никто еще и не думал убраться к ночлегу.

Стоявшие кучками офицеры обернулись к лекарю, и два-три голоса спросили:

– Николай Иосифович, ну как?..

Доктор раздраженно ткнул пальцем в очки, поднимая оправу на переносицу, но ответил ровным, спокойным голосом: