Барахин старался не замечать, как дрожит ее спина. Сказал успокаивающе:

– В покойном месте Арсений приют нашел. Сербская земля – она как русская: родная, тихая.

Залез пальцами в нагрудный карман, выудил оттуда золотую цепочку с медальоном Георгия Победоносца, вложил в ладонь Андрея.

– А это – вам, молодой человек. От отца. Будьте достойны его памяти!

Сын Маевского пристально посмотрел на Барахина снизу вверх. Потом сжал медальон в кулак:

– Благодарю!

Пора было уходить.

– Нужна будет какая помощь, Лидия Львовна, Жорж Барахин всегда к вашим услугам. На Кралевича Марка спросите дом Петковича. Или в офицерском собрании. Пойду я, пожалуй.

Сын Маевского смотрел Барахину вслед, пока тот не скрылся из виду за поворотом аллеи. Тогда он разжал пальцы и внимательно рассмотрел рисунок на медальоне. Всадник вонзает копье в страшного извивающегося змея. Конь, похожий на папиного Фенимора, встал на дыбы. Над головой всадника светится нимб.

Андрей шагнул к матери и осторожно подергал ее за рукав:

– Мама… А наш дом – там, где папа? Мы теперь будем жить здесь?

Глава 43

Глава 43

Аэропорт «Слатина», расположение российских миротворцев

Автономный край Косово, Югославия

13 июня 1999 года

В сторожке четвертого блокпоста как будто пахло мертвечиной. Цыбуля и Коновалов, не сговариваясь, решили туда без надобности не ходить. Тем более рядом стоял «ноль-девятнадцатый» – и средство передвижения, и дом родной.