– Так откуда Клинер достает первоклассную бумагу?

Я ждал. Финли выглянул в окно. Отвернулся от меня. Он никак не мог понять, к чему я веду, и это выводило его из себя.

– Он ее покупает, – наконец сказал я. – Покупает по доллару за лист.

Вздохнув, Финли повернулся ко мне:

– Да нет же, черт побери. Помощник Бартоломью ясно дал это понять. Всю бумагу производят в Далтоне, и дело там поставлено так, что оттуда муха не вылетит. За сто двадцать лет не было потеряно ни одного листа. Никто не продает бумагу на сторону, Ричер.

– Ошибаешься, Финли. Она находится в свободной продаже.

Он снова буркнул что-то нечленораздельное. Мы подъехали к повороту на шоссе. Финли сбросил скорость и повернул налево. Направился на север к автостраде. Теперь заря розовела справа от нас. Светало.

– Клинер рыщет по всей стране в поисках однодолларовых купюр, – наконец сказал я. – Эту роль взял на себя полтора года назад Хаббл. Именно этим он занимался у себя в банке – наличностью. Он знал, где ее найти. И он доставал однодолларовые бумажки в банках, магазинах, супермаркетах, на ипподромах, в казино – везде, где только мог. Это была очень серьезная работа. Таких банкнот требовалось очень много. На банковские чеки, авизо, поддельные сотни по всем Штатам скупались настоящие однодолларовые бумажки. Приблизительно тонна в неделю.

Финли посмотрел на меня. До него начинало доходить.

– Тонна в неделю? – повторил он. – Это сколько?

– Тонна однушками – это около миллиона долларов, – сказал я. – Клинеру требовалось сорок тонн в год. Сорок миллионов однодолларовыми купюрами.

– Продолжай, – сказал Финли.

– Однушки привозили в Маргрейв на грузовиках, из всех тех мест, где их доставал Хаббл, и размещали на складе.

Финли все понял.

– Затем их отправляли дальше в коробках из-под кондиционеров, – закончил он.

– Точно, – подтвердил я. – Так продолжалось до прошлого сентября. До тех пор, пока береговая охрана не начала свою операцию. Чистенькие новенькие коробки, вероятно заказанные на какой-нибудь бумагообрабатывающей фабрике за две тысячи миль отсюда. Коробки набивались однодолларовыми банкнотами, запечатывались и отправлялись за границу. Но перед тем как отправить купюры, их требовалось сосчитать.

– Для того чтобы вести учет, – согласился Финли. – Но как, черт побери, пересчитывать по тонне купюр в неделю?

– Их взвешивали, – сказал я. – Набив ящик, его заклеивали и взвешивали. В унции около тридцати однушек. В фунте их четыреста восемьдесят. Я читал об этом всю ночь. Деньги взвешивали, подсчитывали количество, а затем писали его на коробке.