— Забавно, а я-то полагал, что его главной целью является создание сильной полицейской службы.

— Да, Эмиль, — пояснил свою мысль Трамбле, — так оно и есть. Но если ему не удается обеспечить эти высокие качества — такие, например, как у тебя, — информация об этом становится достоянием общественности. А без ее поддержки мы не можем нормально работать.

— Ты имеешь в виду регулярное увеличение бюджета?

Вместо ответа Трамбле лишь с досадой махнул рукой.

— Мы живем во времена ограничений. Полицейскому управлению на всем приходится экономить, а поддержка полиции определяется прежде всего доверием общественности. Неужели ты не понимаешь таких простых вещей?

— Значит, чтобы деньги и дальше продолжали поступать, необходимо вернуть на работу некомпетентного болвана, идиота, коррумпированного чиновника, связанного с Каплонским и, возможно, кое с кем еще, ответственного сотрудника управления, который вполне может быть потенциальным стукачом? Скажи-ка мне лучше, он все еще ведет наше дело?

— Нет, уже не ведет.

— Почему же? Его ведь вернули к исполнению обязанностей. Кто снял его с нашего дела?

— Директор Жерве, — признался Трамбле.

— На каком основании? — не слезал с него Санк-Марс, которому теперь было просто любопытно.

Лейтенант-детектив Реми Трамбле какое-то время собирался с мыслями, сделав паузу, чтобы подобрать четко выверенные политически выражения, и в то же время, как догадался Санк-Марс, ему необходимо было выразить серьезность тех причин, которые побудили к такому шагу высшее руководство.

— Капитан Жиль Бобьен был освобожден от обязанностей по всем текущим расследованиям, связанным с борьбой против организованной преступности, по причине возможного возникновения конфликта интересов. Ему были переданы полномочия, связанные с другими вопросами.

— Какими вопросами?

— Нарядами на работу, расписанием отпусков, статистическим анализом.

Оба мужчины, старые друзья, соратники, прошедшие вместе сквозь огонь, воду и медные трубы, вступившие в уличные сражения еще совсем молодыми, долгие годы делившие тяготы и успехи нелегкой службы, пристально смотрели друг другу в глаза. Во взгляде Трамбле читалась обращенная к Санк-Марсу просьба не задавать ему больше никаких вопросов и не ворошить эту тему, чтобы не накликать беду. Санк-Марс понял, что ответом на любой другой его вопрос станет либо ледяное молчание, либо обычная официальная отговорка. Он молчал, но в его глазах светилась благодарность другу, отношения с которым слишком долго оставались не самыми теплыми. Как будто повинуясь единому внутреннему побуждению, оба они одновременно встали. Их крепкое молчаливое рукопожатие подтверждало решимость выиграть предстоящую схватку, и хоть до конца они никому не доверяли, этот жест скреплял их взаимные обязательства друг перед другом.