Лео верит мне. Я вижу. И теперь он должен сделать выбор.

Против семьи он не пойдет, оттого стоит, потерянно бегая взглядом по комнате.

– Надо что-то делать, – шипит Глеб. – В доме сейчас полно того, что им видеть нельзя! Особенно этот гребаный подвал! Какого хрена? Что это за место?

Лео задумчиво облизывает губы, а потом его взгляд задерживается на мне. Он дергает меня за руку, поднимает на ноги. Я не успеваю осознать, что одновременно Лео совершает выстрел.

В газовый баллон!

Струя газа вмиг превращается в пламя, когда задевает свечки, расставленные Евой.

– Ты спятил! – синхронно кричат Глеб и Стелла.

– Убирайтесь, – говорит Лео, поднимая Виктора. – И пока не сгорел весь дом, советую вызвать пожарных.

Я ныряю под вторую руку Виктора, помогаю Лео его тащить. Выбравшись из комнаты, мы все расходимся в разные стороны. Стелла убегает по лестнице наверх. За Глебом я проследить не успеваю. Лео, я и Виктор уходим через скрытую перегородку в стене. Я узнаю тоннель: через него мы с Шестирко забрались в дом.

– Прости меня, – шепчу я, стараясь поспевать за шагами Лео. – Я виновата! Я не должна была приходить, я…

Где-то позади раздается громкий хлопок: видимо, разлетелся пустой газовый баллон. Хорошо еще, что он там один!

Лео ничего мне не отвечает. Мы выбираемся в лес и кладем отключившегося Виктора под дерево. Лео смотрит на резиденцию. Из тоннеля вылетает Глеб с белым вороном.

– Стелла в порядке? – спрашивает Шакал.

– Да, она выбралась. Там никого, кроме Ренаты, не осталось, думаю.

– Что? – ужасается адвокат.

Я закрываю рот руками и вмиг осознаю, что Лео понял больше, чем я надеялась. Он понял все.

– Я пытался з-з-забрать ее, но она же чокнутая! – в истерике орет Глеб. – Сидела на бетоне, разглядывая бумажки! А когда я-я потащил ее силой, навела на меня пистолет и велела убираться! И все эт-т-то с улыбкой, твою мать! С улыбкой!

Глеб до того потрясен поведением Ренаты, что заикается. Зато Лео – и секунды не раздумывая! – бросается обратно под землю, велев Глебу держать меня.

– Под твою ответственность, – заявляет он другу и исчезает в темноте.

Я вскрикиваю.