Глеб исполняет приказ Лео: вцепляется в меня мертвой хваткой, валит на землю, хотя сам хочет броситься за другом.

– Он там умрет! – верещу я на весь лес.

И ползу, разрезая руки о голые старые ветки.

Глеб изо всех сил старается меня удержать.

– Дура! – гаркает он и впечатывает меня в грязь.

Я выворачиваюсь. Бью его коленом в челюсть. Пока он приходит в себя, ныряю вслед за адвокатом. Не могу ни о чем думать, кроме того, что Лео здесь погибнет! Лучше я погибну вместе с ним, чем останусь ждать его смерти!

Несусь во тьме, врезаясь в стены и спотыкаясь. Улавливаю едкий запах дыма. Вскоре я понимаю, что задыхаюсь. Воздух превратился в яд…

– Лео, – плачу я, повторяя его имя на издыхании, – Лео…

Мир сливается в сплошную тьму. Чувствую, что кто-то подхватывает меня, и с надеждой в глазах поднимаю голову… но это не Лео. Это Глеб в дыхательном аппарате. Видимо, он бросился за мной, взял меня на руки и теперь несет обратно.

Дым окончательно заполняет легкие…

Глава 43

Глава 43

Есть чувство страшнее боли.

Это пустота.

Когда из твоей жизни уходит человек, ради которого хотелось просыпаться по утрам, весь мир распадается на атомы – и остается только бесконечная ти-ши-на…

Ты засыпаешь летаргическим сном. Если повезет, родные сумеют наполнить легкие чистым воздухом и запустить мертвое сердце, но иногда душу разрывает так сильно, что куски ее нужно искать где-то в других галактиках, куда близким не добраться. А если и доберутся… края этой мозаики до того изуродованы, что склеить их может лишь тот, кто это с тобой сотворил.

– Готова?

Я киваю и подаю Венере руку. Мы идем через парк, вдыхая аромат желтых тюльпанов. Раньше я любила весну, ее сочные запахи и яркие цвета, птиц и животных, которые греются на городских улицах в лучах майского солнца, но теперь во мне не хватает какого-то фрагмента, отвечающего за светлые чувства.

Нет ничего.