– Конечно. Она ваша. – Он поднялся, надел пальто, надвинул на голову шляпу, но у самой двери помедлил.

День выдался морозный, быстро сгущались сумерки, наступал серый, холодный вечер. Гас и Джейн уже во второй раз зимовали в Юте.

– Миссис Туссейнт… Вы больше не думали о наследстве Огастеса? Он должен его получить. Вы оба должны. Я так редко вижу в своей работе, чтобы справедливость одерживала верх. Может, миссис Харви права. Может, она намекает, что вам пора вернуться домой.

Если мама и ответила ему, Гас этого не слышал. Мистер Пауэрс попрощался с ней, потом с ним, назвав его по имени, и Огастес махнул ему на прощание и вежливо поблагодарил за визит, но не поднял глаз от телеграммы. Он что-то нащупал, но не осмеливался даже себе в этом признаться.

Мама вернулась к столу и принялась убирать посуду. Нэна потянулась и тяжело потащилась к камину.

– Мама… смотри, – прошептал он, хватая Джейн за руку.

Она поставила на стол блюдца и подошла.

– Это хайку! – выкрикнул он. – Это хайку, мама. Смотри!

Он переписал строчки на листке телеграммы, под именем Эммы, так сильно нажимая на карандаш, что грифель сломался, и ему пришлось взять другой. Мама уже считала слоги.

РИП Гарри мертвы

Проезд в Лондон оплачен

Фирмой Ноубл Солт.

– Рип? То есть Ван? – прошептала мама. – Ван и Гарри мертвы, но Ноубл жив?

– Да. – Гас сглотнул, чувствуя, как к восторгу примешивается грусть. Несчастный Ван. Бедный Гарри. – Думаю, так и есть.

– Этого не может быть.

– Он обещал мне, мама. Обещал, что не вернется, если не сможет остаться.

– Он и не вернулся, – прошептала она, но в глазах у нее стояли слезы счастья и изумления.

Через неделю мистер Джейкоб Гурвиц прислал им по почте два билета первого класса на пароход до Саутгемптона.

* * *