— Ты уверена, герцогиня? Это будет противно. Я могу сделать все сам.
— Нет, за десять минут ты не сможешь, — отвечаю я. Мой тон более ровный, чем я ожидала, учитывая, что я чувствую, будто все мои внутренние органы застряли в горле. — Нужно разобраться с этим до того, как все повторится. Сейчас наш лучший шанс. Кроме того, это проблема моей семьи. Я хочу принять участие в ее решении. Не хочу просто сидеть сложа руки, пока другие люди делают все за меня.
Глубокий вздох вырывается из груди Лаклана, когда его внимание переключается на устройство, лежащее у него на ладони.
— Я уважаю твое решение, Ларк. Правда. Но такие вещи могут выйти боком. Тебе нужно быть осторожной.
Я вижу, в каком он отчаянии. Наклоняюсь вперед, касаюсь ладонью его теплой, щетинистой скулы и запечатлеваю долгий поцелуй на его губах. Он улавливает мой тихий вздох облегчения от знакомого вкуса. Прежде чем отстраниться, я прижимаюсь лбом к его лбу и шепчу:
— Обещаю, что буду все делать, как ты скажешь. Но только один раз. Не привыкай.
Лаклан снова целует меня в лоб.
— Хорошо, герцогиня. Пойдем.
Решительно кивнув Конору, Лаклан выходит из машины вслед за мной, и мы направляемся в темноте к дальней стене. Когда доходим до угла здания, Лаклан тянет меня за собой и выглядывает из-за стены. Он оборачивается и бросает на меня оценивающий взгляд, давая последнюю возможность отказаться от плана и убежать обратно к фургону. В ответ я только приподнимаю брови.
— Мы готовы, — говорит Лаклан.
— Понял, — отвечает Конор, его голос отчетливо слышен в наших наушниках. — Сейчас в здании всего четыре человека, так что оставайтесь на месте, пока я не дам вам зеленый свет, на случай, если они выйдут через черный ход.
Мое сердце учащенно бьется, пока Конор ведет обратный отсчет.
Пожарная сигнализация пугает, хотя я ее ждала. Но Лаклан остается сосредоточенным и уверенным в себе, стоя передо мной, и, похоже, спокойно воспринимает писк, доносящийся из здания. Его рука в перчатке тянется к пистолету, висящему в кобуре на боку. Я уже представляю, с какой легкостью он владеет оружием, воображаю грацию и точность его мускулистого тела и безошибочный взгляд.
— Ты когда-нибудь убивал кого-нибудь карандашом? — выпаливаю я.