— Да. Логично, — говорит Лаклан, открывая пластиковый пакет, чтобы я кинула в него отрезанный палец. Запечатав, он кладет пакет во внутренний карман куртки. — Несмотря ни на что, я горжусь тобой, слышишь?

— Ты мой муж, милый. Ты обязан так говорить.

На щеках Лаклана появляется очаровательный румянец, прежде чем он прочищает горло и грубовато просит Конора уточнить время.

— Три минуты.

— Блять, — Лаклан достает следующий набор инструментов и кладет их на грудь Стэна. Там есть шприц, наполненный каким-то раствором, и пластиковая баночка с формалином. Скальпель. Ножницы. Набор щипчиков. И что-то, подозрительно напоминающее маленькую ложечку для мороженого. — Ты готова?

У меня в животе бурлит желчь.

— Наверное, нет.

— Я тоже.

Мы приближаемся к лицу Стэна, и Лаклан передает мне щипцы.

— Конор, ты на сто процентов уверен, что в его системе безопасности есть сканер радужной оболочки глаза?

— Уверен на сто десять процентов. Наслаждайся.

— Блять, — Лаклан выглядит таким же бледным, как и я, когда двумя пальцами зажимает ресницы Стэна и приподнимает его верхнее веко. — Подержи щипцами.

Я делаю, как он просит, и вставляю инструмент, чтобы отодвинуть веко. Лаклан смачивает поверхность глаза Стэна жидкостью из шприца, потом с глубоким, прерывистым вздохом берется за скальпель.

— Беру назад свои слова, теперь я не против впутать Слоан в это дело, — говорю я. — Мы должны были ее попросить сделать это. Чертовски отвратительно.

— Не ты же вытаскиваешь его, — говорит Лаклан, наклоняясь над головой Стэна со скальпелем. Он начинает разрезать тонкую мышцу, которая прикреплена к глазному яблоку. Достаточно одного взгляда на его успехи, и мне приходится отвернуться, давясь рвотным позывом. — Черт возьми, только не это.

— Я не специально.

— Меня сейчас стошнит из-за тебя.

— Пожалуйста, давай быстрее.

— Да, быстрее, — говорит Конор, — потому что кто-то заметил задержку и вызвал пожарных.

— Черт, — шиплю я в рукав.