И уже пять лет ей совсем не снится война.

Мэг стоит у распятья, перебирает четки,

стук опережает секунды в беге.

А Христос глядит укоризненным взглядом черным:

«Ну и дура ты, — шепчет, — Мэгги.

Ты бы шла отсюда, ребенка бы родила,

кончилась война, жизнь прекрасна и все дела».

Мэг откладывает четки, берет разбирать автомат.

Думает: Господи Боже, помилуй мя.

«Воевала за лучший мир, но не пригодилось,

В этом плане солдат и монашка — почти коллеги.

Я совсем не умею сдаваться на чью-то милость,