Через несколько дней от них на другую сторону реки ушли заречные длинноногие. Семья снова разделилась на две. Словно и не было Долгой дороги — будто вернулись времена, когда они жили на берегах реки, впадающей в холодное море.
Эзуми не смог их удержать. А где-то в глубине души он даже испытал облегчение, меньше людей — меньше и забот, как их всех прокормить. Не надо думать кого отправить на охоту и как правильно поделить добычу, чтобы всем досталось. Поначалу все шло хорошо — в реке водилось достаточно рыбы, чтобы ее хватило на семью. Но вот только нет ее теперь. Столь привлекательное на первый взгляд место для стоянки оказалось гиблым.
— Куда нам идти, Эшунка?
— Равнина отрезана горами от остальной земли и прижата к морю, поэтому на ней и нет больших зверей. Мы уйдем отсюда вслед за белогорцами, пересечем горы и попадем на Большую землю.
— Охотники находили кости убитых быков, значит, они здесь водились.
— Кто-то перебил их и ушел отсюда. И это был не Рэту со своими мужчинами, черепа совсем белые.
Окружающий сейчас семью длинноногих мир казался Эзуми слишком большим и непонятным. У холодного моря, все было проще: рыба не уходила из реки, темнокожие могли напасть на мужчин, которые ушли на охоту, если повстречают их, но к этому все привыкли. А теперь опасности предостерегали со всех сторон и ни к одной из них они не готовы. Ноша ответственности за семью давила на него, а он не мог с этим справиться.
Над костром булькал котел с нарисованными медведями, в котором варились корни водной травы. Вокруг собрались дети, которые терпеливо ждали, пока две женщины разделят между ними варево. Эзуми вздохнул, Сильно похудели, а два восхода назад умер младенец, который родился уже на этом берегу. Эзуми отправил остальных женщин к реке собрать еще корней в дорогу. Пусть эта еда и не дает сытости, но все лучше, чем ничего, в дороге все пригодится.
— Скажите людям на другой стороне реки, что мы уходим. Пусть решают сами, останутся они здесь или пойдут с нами.