Из размышлений меня вывел Монах. Поджав ноги в позе лотоса, он присел рядом и, заведя руки за спину, уперся ладонями в землю. Спустя несколько секунд он как‑то устало вздохнул и запрокинул голову назад, видимо, разглядывая ночное небо.

— Монах, — повернувшись к старику, еле слышно прошептал я, — знаю, ты не ответишь, но…. Мне, наверное, просто необходимо с кем‑то поговорить, пусть даже я не получу ответов…. В общем, я не знаю, как поступить…. Скоро придет время, и… пфф… — искренне волнуясь, выдохнул я. — Ну ты сам понимаешь, о чем я…. Не хочу я этого, вообще не хочу!

Монах, все это время совершенно не двигаясь и продолжая любоваться звездами, вдруг неожиданно произнес:

— Доброе…, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу…, делаю….

— Что?! — опешил я. — Ах, ну да! Я о том же…. Как быть‑то? Это же не в бою… Блин, чувствую себя каким‑то преступником!..

— Преступления не может быть там, где нет закона… — продолжил заковыристо отвечать старик, но, кажется, я стал его понимать.

— Считаешь, что раз этот мир такой жестокий, то мы все должны под него подстраиваться?!

— Неважно, в каком ты живёшь мире, — Монах плавно повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза, — важно, какой мир живёт в тебе… — закончил он и начал подниматься.

— Постой! — чуть не сорвался я на крик, но тут же замолчал.

Оборачиваться Монах не стал и медленно побрел к ребятам. Я же так и остался сидеть на земле, теперь окончательно запутавшись в своих мыслях…

— Э, мужики! — донесся из темноты голос приближающегося Грешника. — Бросай работу…, пошли ужинать!..

Не знаю почему, но, когда я услышал его хриплый вопль, внутри меня вдруг зашумел фонтан эмоций. Подскочив на ноги, я вгляделся в силуэты ребят и понял, что окончательное решение нужно принимать прямо сейчас. Больше тянуть было нельзя.

— Да тут осталось‑то… — неохотно возмутился Кипиш. — Давай добьем!..

Мое тело обдало жаром. В ушах появился напряженный отзвук колотящегося сердца. Руки затряслись, как у заядлого алкоголика, а мозг неистово требовал действий: "Сейчас или никогда! Сейчас или никогда! Сейчас или никогда!"

— Завтра…, — эхом пронеслось в голове, будто говорил не Грешник, а кто‑то сидящий внутри меня, — все завтра!.. Стынет же!..

"Сейчас!" — наконец во мне что‑то переключилось, и я в один миг обрел спокойствие.

Повернувшись боком к спецназовцам, опасаясь, что те увидят, как моя рука тянется к оружию, я быстро извлек из кобуры свой ПБ и собирался было скрытно прикрутить к нему глушитель, но в этот момент по ушам ударила серия пистолетных выстрелов. Вздрагивая и прикрывая глаза с каждым последующим хлопком, я, не поворачивая головы, медленно опустился на колени и выронил "Макаров". Все…. То, к чему я так долго пытался подготовить себя, произошло…