Иных, ввиду текущего соматического состояния под влиянием принятого алкоголя, пришлось размещать по месту, на Вельшине. Но ведь мир не без добрых людей, так?! Кто не остался у Фёдора, всех разобрали по домам добрые жители Вельшина. Часы тик-тик, тик-так… Завтра будет суровое похмелье, однозначно.

Разложив своих, Фёдор, кровать которого была порабощена спящим и бормочущим что-то во сне Звиадом, закрыл дом, проверил все двери. Лечь негде, куда не глянь, все предметы мебели бухими товарищами заняты. Храпят. Дух стоит такой, что… Завтра надо дом проветривать будет. Значит, в огород? Ночи тёплые стоят… Федя подхватил свою «Сайгу», достал из подсумка рожок, проверил — ага, полный. Патроны Политыч снаряжал, дробь мочёная в святой воде. Невесть что, но явись по ночи какой ревенант, всё надёжнее. Не любят они это. Вот и думай потом про то, что батюшки талдычат… Пристегнул рожок, дослал патрон. Порылся в шкафу, извлёк подушку с пледом, да и пошёл ночевать в огород.

Остатки пиршества, не задумываяясь, смахнул в траву, завтра разберётся. Устроился прямо на столе. Жестковато, конечно, на досках, но ничего, сколько её осталось, этой ночи? Улёгся, аккуратно подложив карабин под руку, скинул ботинки. В ботинках спать — ну это… Закурил и уставился в небеса…

Раньше такого великолепия и не увидеть было, в ТЕ времена. Если только в планетарии. В планетарий Федя любил ходить с детства, каждые выходные, считай, бегал. Это пока в школе учился, а дошло до того, что бабка, сидевшая в те времена на кассе — кассирша — как-то раз его прямо-таки отчитала. Мол, что шляешься, лучше бы учился. Ну и что, мало ли что какая-то бабка вякает? Ничего ей не сказал, а ходить продолжал. Почему? Так вот и не скажешь теперь. Пристрастил его дед, Царство ему Небесное, взял как-то мальца зимним вечером развлечь, а вышло оно вон как. И дед давно уж убрался, и годы пролетели, но интерес к звёздам, небу, небесным сферам у Срамнова не угас. Хорошо было тогда. Какая-то особая, умиротворяющая атмосфера витала в старом здании планетария. Придёшь — народу мало, не кино про милицию, однако. Тихое, полутёмное фойе, и — экспонаты… А потом — лекция, предваряемая демонстрацией звёздного неба. Успокаивающий, бормочущий голос лектора, и так спокойно на душе, так хорошо!

Конечно, в жизни такого неба Фёдор не видел нигде, кроме планетария. До того, КАК. А теперь — пожалуйста, любуйся. А может и вправду должна была закончиться эта цивилизация, чтобы остатки её могли любоваться величественной картиной, и где-то там — Бог? Э нет, шалишь, чувак! Если бы он был там, какое могло у Него быть отношение к тому, что здесь?! ТАМ — и здесь!!! Несравнимо! Бескрайний звёздный океан, полный чудес и тайн, и — толпа беснующихся бесхребетных клопов, не осознающих где верх и низ, право и лево. Зачем мы Ему?! Ерунда какая-то. Если Бог есть — а в то, что Он есть, Срамнов вполне, гипотетически верил — Он наш, местный, земной. Тот, звёздный Бог, такой ерундой наподобие людей, заниматься бы не стал. А, с другой стороны, представить, что вот, Бог, Всесильный и Всемогущий. Значит, может решать, всё в Его власти! И предпочесть этому чуду, бескрайней бездне ковыряние в исторгающих гной и смрад людских душах… Да ну. А если всё же?! Да нет…! И получается тогда, прости Господи… невсесилен? Замкнут, как и мы тут, на дне гравитационного колодца?! Да что такое только в голову по пьяни не лезет…