— Ты чувствуешь вину за то, что мы просто берем эти вещи? Я представитель закона. Я должен останавливать людей от воровства и мародерства.
Бишоп провел рукой по своим жестким волосам. Его афро вернулось на место.
— Я не претендую на то, что у меня есть ответы на все вопросы. Или что я всегда знаю, что правильно. Но я верю, что сохранение невинной жизни превосходит меньшие грехи. Когда страна снова заработает, мы сможем вернуться и заплатить владельцу бизнеса за то, что мы взяли, чтобы сохранить жизнь нашим близким. Если бы он или она находились сейчас здесь, мы бы заплатили им, или мы бы пошли дальше и искали другой заброшенный магазин. Есть разница между тем, чтобы взять оставленные вещи и украсть у человека, которому эти вещи нужны для выживания так же, как и нам.
Ноа натянуто улыбнулся.
— Спасибо, что успокоили мою совесть, пастор. Я знал, что мы дружим не просто так.
Бишоп фыркнул.
— Так вот почему мы оставались друзьями все эти годы? Ты думаешь, подружившись с проповедником, сможешь спастись благодаря ему?
— Да, именно так я и думал.
— К сожалению, это так не работает.
— Ну, тогда ты мне не нужен.
В резкой игре тени и света от лучей фонарика Ноа уловил легкое подергивание губ Бишопа.
Может быть, с Бишопом действительно все будет в порядке. Не сегодня. Не завтра. Но когда-нибудь в скором времени. Может быть, они все будут в порядке.
Ноа нашел бутылки с физраствором с надписью
— А как насчет этих игл-бабочек? — спросил Ноа.
— Конечно. Они отлично подойдут для детей, пожилых людей, всех обезвоженных. Кроме того, я нашел большую коробку многоразовых пакетов для льда. Мы можем наполнить их снегом вместо того, чтобы использовать мокрые мочалки. Они пригодятся при любых шишках и синяках.
Как только они собрали первую стопку коробок, Ноа взял фонарь и направился обратно через здание к входу, чтобы забрать тележку из кузова грузовика.
Снаружи температура стремительно падала. Менее чем через час наступят сумерки.
Джулиан прислонился к машине, его винтовка была наготове. Он топал ногами, дрожа.
— Ну как?