– У меня тоже была собачонка – Жулька. Издохла по зиме, – после этой фразы бабка почему-то неожиданно засмеялась. Из ее сморщенного рта брызнули слюни и попали девочке на волосы. Малышка провела рукой по голове, не понимая, чем смерть питомца так развеселила эту бабушку.

Альберт Борисович в это время хозяйничал на кухне. Из печи доносился гул огня, который с аппетитом пожирал сухие дрова. После ужина хозяйка рыгнула, облизала свою ложку и со звоном бросила ее в тарелку:

– Пойду постелю вам. Умаялись, чай, с дороги. Девчушка вон уж носом клюёт. Ей тахту в комнате расправлю, а вас на диванчике в зале устрою. Согласны?

– Более чем, хоть на полу, лишь бы под крышей, – с ноткой благодарности ответил профессор.

Бабуля вернулась через двадцать минут, шлепая дырявыми тапками по облезлому деревянному полу, и объявила, что постель готова.

– Ты иди, ложись, отдыхай – наставник тронул девочку за плечо, – тебе надо хорошенько выспаться, нам завтра долго идти. Я пока посижу…

– Свечку и спички я на тумбочке оставила. По малой нужде если надо будет ночью, зажгешь, – прокряхтела старуха, снова садясь за стол.

Малышка послушно встала и ушла в спальню. Альберт Борисович остался наедине с хозяйкой и, не торопясь, потягивал сладковатый чай.

– Лето пролетит – и моргнуть не успеешь, а там осень с дождями и зима с морозами, – запричитала женщина, жалуясь по-стариковски на всё подряд.

Хаимовичу была глубоко безразлична судьба этой бабки, но из учтивости он решил дать ей пару банальных советов:

– Да, вам бы запасы побольше сделать на зиму. Может с кем-то объединиться, если получится.

– Крупы есть еще, соль, консервы, макароны. Картошку как-нибудь выкопаю, летом огородик кормит. А все равно помирать скоро, – глубоко вздохнула хозяйка.

Профессор промолчал, соглашаясь с бабкой, что, судя по ее виду, действительно скоро.

– Много ли старухе надо? Общения только не хватает. Может, погостите у меня с девочкой подольше? Куда вам торопиться?

Рот женщины опять растянулся в безмятежной глупой улыбке, хотя взгляд оставался серьезным и сосредоточенным.

– Извините, – ученый замотал головой, – у нас каждый день на счету. Пока погода хорошая, надо дойти на места. Так что мы завтра на рассвете уйдем. Если чем помочь, сделать что по хозяйству – скажите. Я хоть не мастер на все руки, но чем смогу, тем помогу.

– Да ну, не надо ничего. Я пока справляюсь, – бабуля захихикала, но через несколько секунд смешок перешел в кашель. Она положила ладони на стол, но пальцы все равно продолжали дрожать.

Додж вцепился зубами себе в бок, пытаясь выгрызть надоевшую блоху. Хаимович закрыл глаза, но беспечная расслабленность длилась всего несколько секунд. Даже в безопасности все органы чувств профессора оставались напряжены.