Профессор понял, что его план рушится. Начальство остается в поселке, дисциплина будет строгой, придется ждать другого момента. Ученый услышал собачий лай и посмотрел на небо: «А с другой стороны… чего тянуть?»

Через несколько минут Альберт Борисович уже стоял возле домика Тани. Кроме неё здесь еще жили две старухи и глухонемая женщина с дочкой. Девочка вынесла рюкзак на крыльцо, наставник шепнул ей на ухо несколько фраз, накинул рюкзак и пошел к своему новому жилищу.

После выздоровления профессора «выписали» из карантина и поселили в маленьком ветхом одноэтажном доме с одной комнатой и двумя кроватями. Здесь жил старик, который раньше работал механиком и сейчас возился со всеми машинами в поселке. Дед засыпал рано, крепко и храпел на весь дом.

Хаимович вошел в тамбур, прикрыл дверь, сунул руку в рюкзак и убедился что ампулы с антивирусом на месте. Из комнаты доносился храп, похожий на предупреждающее рычание здоровенной собаки. Так мог рычать ротвейлер или сенбернар. Это был хороший знак, значит, дед уже крепко спал. Впервые Альберт Борисович обрадовался этому мощному храпу, из-за которого подолгу не мог уснуть ночью.

Внезапно около домика раздались шаги, затем – топот по крыльцу. Дверь распахнулась, и в темном проеме появился силуэт Макарыча:

– Альберт, пошли со мной.

– Куда? – испуганно выдавил из себя ученый.

– Беркут зовет.

Первое, что мелькнуло в голове у профессора – главный каким-то образом узнал про побег.

«Но тогда он послал бы за мной не доктора, а своих головорезов, тут что-то другое», – попытался успокоить себя Хаимович.

В любом случае отказаться он не мог. Макарыч быстро шел впереди, Альберт Борисович едва за ним поспевал. Его ноги дрожали, когда он переступал порог дома своего бывшего подопытного. В жилище Беркута царила почти спартанская обстановка, ничто не говорило о том, что тут живет глава поселка.

Сам хозяин лежал в кровати, рядом на табуретке стояла алюминиевая кружка с горячим чаем. Выглядел Беркут, мягко говоря, неважно: бледное лицо, болезненная испарина на лбу, тяжелое дыхание чередовалось со свистом в легких.

– У него приступ, такое раньше уже случалось. Обычно проходило за пару часов, но сегодня что-то не так. Температура под сорок, не могу сбить, – запинаясь пояснил доктор, с тревогой глядя на главного.

Беркут повернул голову и посмотрел на профессора замутненными глазами:

– Ближе подойди. Давай лечи меня, ты же умный, шаришь в болезнях. Сегодня утром я в норме был, а к вечеру видишь как.

Альберт Борисович снял очки, почесал переносицу, протер стекла и посмотрел на Макарыча: