Неожиданно за очередным поворотом показался яркий свет. Наконец-то! После этой темноты даже вечерний свет виделся ярчайшим.

Выехал я на большую каменную площадку, наверняка имеющую рукотворное происхождение.

Первое, что я увидел, покосившийся указатель с ветхой табличкой: «Шахта «Берта», третий скреперный[35] горизонт».

А ниже более свежая дощечка, примотанная ржавой проволокой: «Горизонт закрыт! Опасность обвала!»

Площадка была неширокой, но глубоко врезалась в скалу, и в самом ее конце венчалась скальным выступом, словно навесом. В полумраке виднелись черные дыры шахтных тоннелей. Вокруг стояли ветхие бытовые вагончики для шахтеров, в центре лежали солидные кучи земли и камней, меж которыми иногда попадалось какое-то ржавое шахтерское оборудование.

Я внимательно посмотрел на запыленную площадку и разглядел на ней четкие отпечатки протекторов и мужских ботинок. Я готов был поклясться Зодиаком, что это протекторы бежевого «роллинга», на котором док Ларе нырнул в Йети озеро.

Так вот куда бесследно растворился злосчастный коронер! А что – бегство было тихим и быстрым, догадаться его тут искать никому бы и в голову не пришло. Правда, как он умудрялся решать проблемы с едой?

Тихо поскрипывали на ветру ветхие деревянные строения, где-то тихо пищали летучие мыши, и тишина.

Я достал из кобуры пистолет и, держа его в согнутой руке на изготовку, двинулся по периметру площадки, аккуратно огибая кучи земли и камней. Надо было не только следить за обстановкой вокруг, но и внимательно смотреть под ноги, чтобы не наступить на шумные предметы.

Тишина и нависающие вокруг скалы несколько давили на меня.

Я, наконец, почти бесшумно добрался до входа в тоннели под каменным навесом скалы.

Из черноты самих тоннелей выходили ржавые рельсы с наваленными на них не менее ржавыми катками. Сверху свисали какие-то оборванные веревки. А по бокам в небольших нишах были диковинные деревянные клети, напоминающие стоянки древних охотников: из кусков ящиков, где-то сколоченных ржавыми же гвоздями или скрученными проволокой, было построено нечто вроде трех бунгало с узкими окошками и дверными проемами, завешенными мешковиной или брезентом. Вокруг них валялись на полу пустые грязные бутылки и смятые консервные банки. Некоторые из этих банок вовсе не были ржавыми и даже были забиты сигаретными окурками. Значит, не такое уж это и заброшенное место.

Неожиданно мне пришла в голову запоздалая мысль, что моя игра в сталкера-невидимку совершенно не имеет никакого смысла: ведь приехал я на машине, и пусть даже тихий звук мотора отразился в этой каменной чаше, этого достаточно для того, чтоб его могли услышать, если только есть кому.