— В том, что ты король зануд, меня убеждать не надо, — проворчала Кристина. — Ты будешь еще долго ждать? Люди, которые могут долго не поддаваться любопытству, стареют раньше.

— А я просто не любопытен.

— Расскажи это кому-нибудь другому, мистер Я-Расследую-Все-Что-Мне-Кажется-Странным. Хватит болтать, ты будешь это делать или нет? Если нет, то я иду спать!

Виктор не стал отвечать. Он крепко сжал в пальцах старый ржавый ключ. Витая головка этого ключа представляла собой сложное переплетение шипованных цветочных стеблей, а на стержне было выгравировано: «Эиган фе-лас Аои».

Хоть Виктор и не понял смысл незнакомых слов, но сразу же догадался, что это что-то по-ирландски. Лишь только увидев эту надпись на неизвестно каким образом оказавшемся в его пиджаке ключе, он мгновенно понял, что этот ключ открывает…

С глубоким вздохом Виктор закрыл дверь гостевой спальни. Проверил, хорошо ли она закрылась, до конца ли повернута ручка, нет ли зазоров. Почему-то в данный момент все эти мелочи казались ему невероятно важными, как и мерзкое, словно постель, выложенная мокрым кафелем из ванной, предчувствие. Ему вдруг перехотелось проверять свою догадку. Ему перехотелось открывать эту дверь еще раз…

Кристина нетерпеливо засопела. Виктор поглядел на нее в надежде получить хотя бы какую-то поддержку. Ему вдруг стало страшно.

— Давай же, — больше приказала, чем подбодрила, сестра.

Виктор засунул ключ в замочную скважину до упора — тот подошел. Затем проверил, крутится ли он, — ключ крутился. Виктор сделал один оборот, сделал второй — каждый сопровождал щелчок.

Осторожно взявшись за ручку, Виктор повернул ее. Преступно медленно, как казалось Кристине, он потянул дверь на себя.

Догадка Виктора подтвердилась мгновенно и непреложно, как удар киркой по затылку. Гостевой спальни как не бывало. Ее место нагло и бесцеремонно занимала собой другая комната, темная и сырая. Чего здесь точно не было, так это пыли, и стоило двери открыться, как в коридор потянуло болотной влагой и отвратительной затхлостью. Запах стоял, как на дне почти полностью высохшего колодца. Разве что жабы не квакали.

— Это что, вторая спальня тетушки Рэмморы? — восхищенным шепотом спросила Кристина.

— И как ты можешь сейчас шутить? — хмуро пробормотал Виктор и шагнул в комнату.

В темноте почти ничего нельзя было разобрать, разве что забранное кованой решеткой окно да очертания громоздкой и башнеобразной мебели. В дальнем углу, там, где сходились две стены и потолок, тьма была еще гуще, чем во всей комнате. Благодаря тусклому свету, льющемуся из коридора, Виктор решил, что весь тот угол затянут паутиной. По крайней мере, в первое мгновение он подумал, что это паутина. И неудивительно: прямо из стены и потолка росли тонкие нити, сходящиеся к огромному кокону, который подрагивал в них и чуть заметно покачивался. Внутри кокона кто-то находился.