Она завидела их издали и сорвалась с ветви с такой скоростью, словно ей разрешили наконец встать с улья диких пчел. Ми-Кель набросилась на Ти-Цэ с объятиями и выбила из его рук мешок с провизией. Ти-Цэ молча прижимал ее к себе и гладил по плечам, но от каждого его нежного прикосновения она взвывала как от удара ножом. Ти-Цэ с горечью подумал о том, сколько еще предстоит им работы, чтобы Ми-Кель себя так не истязала.

Помона потупила взгляд, без лишних просьб посторонилась и оставила их наедине. Ти-Цэ кивнул ей.

Йакит поднялся на ноги с Ми-Кель на руках и понес ее к древу. Самка хныкала, но покорно устроилась на нем так, чтобы Ти-Цэ мог поднять ее наверх. Он вскарабкался по ветвям на их третий снизу ярус, разжал объятия и усадил ее на древо.

Ти-Цэ повис на ветвях, как повисал всегда, когда прибегал в долину и желал сорвать поцелуй с уст благоверной раньше, чем успевал забраться в гнездо. Но теперь он уходил, и мог только надеяться, что Ми-Кель сумеет совладать с собой, пока он здесь.

Титаническим усилием воли Ми-Кель заставила себя замолчать. Слезы продолжали литься из ее глаз легко, как вода через край переполненных ладоней.

– Ми-Кель, – произнес он с чувством. Ему держать себя в руках было тоже не просто, но он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно более спокойно.

Ми-Кель выдохнула имя супруга и приникла к его устам. Он с готовностью ответил на поцелуй.

– Всего год, – сказал Ти-Цэ. – Осталось ждать не долго, и скучать тебе будет некогда. Старший был восхищен тем, как ты поддерживала и помогала мне со службой эти недели. Он ждет тебя в гостях, приглашает познакомиться со своей супругой.

– П-правда?..

– Да, так что обязательно прилетай, Ама-Ги может много чего тебе рассказать. Заодно познакомишься с тем, кто двадцать с лишним лет ковал из меня мужчину. Интересно же?

– Очень, – сказала Ми-Кель и всхлипнула. – Ох, не знаю, Ти-Цэ… Я несколько раз видела Ама-Ги издали, она такого высокого воспитания, многодетная дама… Точно можно?

– Точно. За разговорами с ней и оглянуться не успеешь, как я приеду. Надолго приеду, и в этот раз у нас все получится.

Она утерла щеки и кивнула.

– Нет, серьезно. – Он освободил одну руку и взял ее ладонь в свою прежде, чем она успела спрятать за ней лицо. – Верь мне и не сомневайся. Думай лучше о том, как мы назовем наших потомков, и готовься к хлопотам. Не думай о плохом. Мы не имеем права сомневаться в силах собственных детей, иначе они почувствуют, что мы боимся за них, и решат, что их во внешнем мире, полном опасностей, не особо ждут.