Что до мантии, то она не стала ткать на ней ни замысловатых рисунков, ни даже узоров. Простая, однотонная и однослойная мантия, но с вырезом необыкновенной формы. Никогда прежде она не носила вещей со столь открытым декольте, но сейчас для того был самый подходящий случай.
В предшествующую роковому дню ночь разыгралась гроза. Помона сидела на голом полу под оконной рамой и обнимала колени. В руке она держала затертый рисунок младшей сестры.
Человечество проходило естественный отбор, возможно, ничуть не гуманнее того, который готовил сыновьям йакитов Дикарь в джунглях. Проходил его
Помона стиснула рисунок крепче, будто через него могла заставить Иду ощутить свое присутствие. Она должна была сделать все, чтобы люди выжили. И сделает. Силой заставит их приспособиться, если понадобится. Но не даст облажаться.
Помона положила тяжелую от дум голову на колени и уставилась остекленевшим взглядом в стену, на сотни рукоплещущих друг другу людей, которых то и дело подсвечивала вспышка света. Все были при деле, все посвящали время работе, которая лучше всего им удавалась, и обменивались плодами своего труда. Отлаженно работающий единый организм, каждый элемент которого был индивидуален, неповторим и счастлив.
Так Помона и забылась сном. Вряд ли сумела бы на утро разогнуться, если бы ночью Ти-Цэ не перенес ее в постель.
***
Еще ни разу за всю недолгую историю Пэчра в поселении не было такого оживления.
Не осталось ни одного незанятого Стража: кто-то охранял недавно воздвигнутую задумку Помоны, кто-то патрулировал улицы, а кто-то пресекал любые попытки подобраться к Серому замку. А как только поселенцы узнали не только о прибытии Помоны, но и о ее грядущем выступлении, и вовсе посходили с ума. Масло в огонь всеобщего волнения подливала неясная деревянная постройка в центре поселения, появившаяся в одну из ночей – башня балок, наконечник которой был скрыт от любопытных глаз плотной тканью.
Что бы ни задумала Помона, каждый человек в Пэчре, даже самые маленькие дети, чуяли в воздухе запах надвигающихся перемен. Кто-то вдыхал его с наслаждением, кто-то – с настороженностью, как газ неизвестного происхождения, а кто-то – искал влажную тряпку, через которую мог бы дышать и не отравляться запахом разрушения привычных устоев жизни.
***
Улицы Пэчра под завязку набились высыпавшими из школ людьми, и на каждые пять человек обязательно находился хотя бы один, который считал именно себя достойным идти в первых рядах на правах личного знакомого Помоны. Особо буйных Стражи оттаскивали в конец процессии и выстраивали линейки шествующих как следует. Непутевых же разворачивали от Серого замка и в сотый раз напоминали, что выступать Помона будет не там, а у подножья деревянной постройки.